Пола Гарб ДОЛГОЖИТЕЛИ

ВВЕДЕНИЕ

В течение тысячелетий народность горцев-убыхов селилась на восточном побережье Черного моря и в горах к северу от территории современной Абхазии. Этой народности больше нет...

В 1864 году убыхи оставили свои жилища и последовали за религиозными лидерами и влиятельными земле- владельцами-феодалами за море — в Турцию, где им были обещаны плодородные земли и процветание. Это было началом гибели убыхов: одни умерли еще по пути в Турцию от инфекционных болезней, другие погибли позже от голода, поселившись на отведенных им самых бесплодных землях, где не желали селиться турецкие крестьяне. Сейчас едва ли можно встретить потомков этих убыхов. Погибла и их культура.

Соседи убыхов и близкие им по культуре народности и народы, например абхазы, продолжали жить на своих исконных землях. Правда, в период русско-турецкой войны 1877—1878 годов тысячи абхазов, поддавшись уговорам или по принуждению, навсегда покинули родину и поселились в Турции. Другие устояли и остались жить на родных землях. Они и стали отцами и дедами нынешних абхазских долгожителей, рассказавших мне о своем детстве и старости, обычаях и повседневной жизни. Они объяснили причины, заставившие некоторых из их родственников отправляться на чужбину, часть из которых затем вновь возвратилась в родные края. Они познакомили меня с культурой абхазского народа, поделились своими мыслями о событиях в мире, о будущем человечества. Беседы с ними и легли в основу этой книги.

Советскую Абхазию я впервые посетила в 1977 году — через сотню лет после абхазского «ихода», в результате которого там осталось процентов 60 коренного населения. В 1977 году я была одной из примерно двух миллионов курортников, отдыхавших на прекрасных черноморских пляжах. Прошло несколько недель, и я, получив заряд жизненной энергии из источника, породившего так много долгожителей, с головой ушла в учебу на первом курсе исторического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Моей специализацией была этнография.

Летом 1979 года в составе группы советских этнографов я побывала в горных селениях Абхазии. Шел второй год осуществления долгосрочной советско-американской программы изучения проблем старения и долголетия, цель которой — разгадка секретов активного образа жизни людей старше 90 лет, именно их ученые относят к долгожителям. Советские геронтологи и этнографы из Института этнографии имени Миклухо-Маклая АН СССР проводили исследования в Абхазии, занимающей по числу долгожителей в процентном отношении ко всему населению второе место в СССР после Азербайджана. Американские коллеги советских ученых собирали такие же данные в одной из общин в штате Кентукки, среди членов которой чаще, чем в других общинах США, встречаются люди, ведущие активный образ жизни в возрасте, близком к ста годам и старше.

Еще раньше я прочитала несколько статей, опубликованных в американской и советской прессе, о легендарных кавказцах, которые доживали до 150 лет и при этом продолжали трудиться в поле полный рабочий день, участвовали в застольях, выпивая немало вина, а затем «на десерт» танцевали темпераментные горские танцы. Этими удивительными «творениями природы» были, как правило, мужчины, которые переживали полдюжины жен, имели детей и гордились еще большим числом внуков и правнуков.


Любимый правнук

Были ли они в действительности такими людьми? Если да, то как это возможно? На эти вопросы я получила ясные ответы через несколько дней после приезда в абхазский колхоз в селе Члоу — это примерно в 80 километрах к югу от Сухуми. Но после нескольких бесед с местными долгожителями у меня возникло много других вопросов. Я узнала, что старшие здесь пользуются полным уважением более молодых членов своих семей и общин. И задумалась: как же нужно воспитывать детей, чтобы в течение всей дальнейшей жизни они были послушны воле родителей и старших, не проявляя при этом недовольства и раздражения? И, что еще более важно, возможен ли прогресс в обществе, в котором людям преклонного возраста (на Западе их часто считают консервативной частью общества) всегда принадлежит последнее слово в делах семьи и общины?

Поскольку я выросла в Соединенных Штатах, то была просто поражена старинными традициями уважения к старшим в Абхазии. Эта традиция распространена также и среди жителей азиатских стран и многих районов Ближнего и Среднего Востока. В США, где я росла в 50—60-х годах, широко было распространено мнение, что конфликты «отцов и детей» — естественное и здоровое явление в обществе. А в Абхазии я стала свидетелем глубокого и искреннего уважения к старшим, что в корне противоречило моим прежним представлениям. Даже в Москве, где по американским стандартам подростки в основном уважительно относятся к взрослым, более внимательный взгляд иногда позволяет заметить такие отношения между людьми различных возрастных групп, которые не всегда можно назвать идеальными.

...Получив в беседах с абхазскими долгожителями исчерпывающую информацию об их диете, сне, работе, интимных отношениях, я попросила своих собеседников мысленно вернуться к истокам, к периоду детства и затем рассказать Мне все, что они помнят о своей долгой жизни, начавшейся еще в прошлом столетии. От этих философски настроенных людей я услышала красноречивый рассказ о жизни в Абхазии во времена царизма, когда на смену патриархально-феодальному укладу жизни абхазов только начали приходить пока еще незрелые капиталистические отношения. Старики вспоминали своих родителей, рассказывали, как те их воспитывали. Они делились также своими воспоминаниями о первом советском правительстве в Абхазии, о создании там колхозов, о годах второй мировой войны, высказывали свои мнения о современной абхазской молодежи.


Это же замечательно: в почтенном возрасте быть столь крепким!

Мои беседы с абхазами открыли мне глаза на совершенно новую для меня жизненную концепцию, действительно способствующую долгой жизни без одряхления, без изоляции от молодежи, от всего прогрессивного. Я приглашаю вас познакомиться с этими людьми, послушать их рассказы.


Предыдущая страница:
ПРЕДИСЛОВИЕ