Фрагмент фрески из монастыря Старо-Нагоричане, 1313 г.
Представленные песни выбраны из сборника «Сербские народные песни и сказки из собрания Вука Стефановича Караджича». М. 1987.
Сербиянок хитрые проклятья
1) В речке девушка купалась
Юбку скинула на траву,
А рубашку на кусточек.
Увидал пастух с планины
И украл у ней рубашку.
А девчонка парня увидала,
Рассердилась, умная, притворно
И на всю округу заорала:
-Кто это украл мою рубашку?
Чтоб он трижды стадо увеличил!
Чтоб табун его не помещало поле!
Чтоб пшеница выросла стеною!
Услыхала вопли мать парнишки:
- Это кто ж сыночка проклинает?
Чтобы к осени была нахалка в доме!
А к другой и чадо бы родила!
Ему я давно рубашку сшила!
(вольный перевод «Проклятие за проклятием». С. 112).
2) Мать кричала дочке за три леса:
- Постирала ль полотно ты, Мара?
Отвечала девка: - не стирала!
Йово замутил мне воду в речке,
Ты кляни его, и я клясть буду!
Мать: - А чтоб ему повесится!
Дочь: - На стволе высоком – моей белой шее!
Мати: - Чтоб ему попасть в темницу!
Доча: - Во темницу под моей рубашкой!
Мама: - Чтобы в цепи его заковали!
Дочка: - В цепи моих белых ручек! (вольный перевод «Проклятие Мары», С. 114).
В тесном переулке
Часто матушка меня, сынка, учила
По задворкам поздно не шататься,
Но не слушал я её советов.
Как-то шёл я из рядов торговых,
Встретил девку в переулке тесном.
Он-то тесный, а я хват известный,
Говорю ей: «Уступи дорогу,
Не женат я – худо тебе будет!»
А она мне уступать не хочет,
Мол, согласна, чтобы худо было.
Я-то думал обойти девицу -
Зацепил застёжкой за одежду,
Так друг к другу с нею мы припали,
Где припали, там мы и упали,
Где упали, там с утра и встали (С. 122).
Колдовство Стояна
Собралась молодёжь под вечер, пьют червонное вино юнаки,
Между ними и тихоня Стоян, но не пьёт он вина ни капли.
Проходили по воду девицы, между ними Ивана сестрица,
Как увидел красавицу Стоян, тотчас в неё и влюбился.
Ей он бросить яблоко решился - отшвырнула яблоко ногою.
Увидал то молчаливый Стоян, затаил он на сердце обиду,
И ушел на белое подворье. Дома сел за стол – присушки пишет,
Первый лист он в полымя бросает: - так пускай горит девичье сердце!
Другой лист он на воду бросает: - утеки водою стыд девичий!
Третий лист на ветер бросил: - закружись девичья головка!
Времени –то мало миновало, - загремело кольцо на воротах,
У ворот-то Ивана сестриц молит богом отворить ворота,
Но молчит Стоян, не отвечает. Она просит: отвори, сгораю!
Меня ветер в облака уносит! Не откроешь если – утоплюсь я!
И тогда тихоня Стоян отворил ей тисовые двери и увел красавицу в покои (в обработке. С.62).
Варадинка Мара
На Дунае супротив Белграда
Полотно стирала Варадинка Мара,
Подвернула рукава и юбку,
Руки аж по локоть забелели,
Засияли ноги по колено.
На неё глядел паша с балкона,
Закричал через Дунай красотке:
- Бог накажет, Варадинка Мара!
Опусти-ка рукава и юбку,
А не то подохнут турки в граде!
Услыхала Варадинка Мара,
Подняла подол ещё повыше,
Рукава повыше закатала
И паше ответила за реку:
- Пусть подохнут, мне ничуть не жалко! (в сокращении. С. 117).
Молитва парня
Под березой на траве заснула девка -
Я будить любимую не смею,
В небо я шепчу свою молитву:
- Ты пошли мне, боже, ветер с моря,
Чтобы сдул тихонько лист березы,
Чтоб упал он на лицо любавы!
И явился ветерок от моря,
И смахнул один листок с березы,
И упал он на лицо любимой,
И проснулась милая девица.
Как мы с нею до зари любились,
Наши матери про то не знали,
Знали только небеса над нами
И трава зеленая под нами (в сокращении, «Услышанная молитва», С. 124).
Как женился Радойца
Это гром гремит или земля трясется?
Или море рушится на скалы?
Или вилы бьются на планине?
Нет, ни гром тут, не земля трясется,
И не море рушится на скалы,
И не вилы бьются на планине,
Это бьёт Бечир- ага из пушек
С радости, что схвачен Радойца.
Пленники в темнице приуныли-
Кто теперь избавит от неволи?
На гайдука вся была надежда,
Но придумал хитрый паренёк:
Только за решеткой день занялся,
Закричали двадцать горемычных:
-Нынче ночью Радойца скончался,
Мы от вони чуть не задохнулись,
Унесите труп и закопайте!
На дворе лежит Радойцы тело,
Но Бечир своим глазам не верит,
Раскаленные на Раде сыплет угли.
Но юнацкое у Раде сердце,
Не дрожит юнак, не шевелится.
Трёх гадюк закинули на Раде,
Но юнацкое у Раде сердце,
Не дрожит юнак, не шевелится.
И придумал распроклятый турок:
Пусть придёт прекрасная Хайкуна,
Вокруг Раде пусть она поляшет!
И позвали дочь аги Хайкуну,
И она пустилась вихрем в пляску-
Только звон стоит от ожерелий,
Да мелькают пёстрые шальвары.
Как услышал этот шум Радойца,
Сквозь ресницы глянул на красотку:
Ну и девка, господи ты боже,
Не было ещё таких под солнцем!
И не смог, - повел девице бровью...
Увидала этот знак Хайкуна,
Мигом с плеч своих сняла платочек,
На глаза накинула юнаку,
Чтобы турки это не видали.
Говорит родителю Хайкуна:
- Накормите рыб гайдучим мясом!
И швырнули Радойцу в широко море.
Да не худо плавал славный малый,
Он на берег вышел тёмной ночью
И к аге пробрался на подворье.
Ухватил Бечира он покрепче,
И свернул башку у злого турка -
И скорее в горницу к Хайкуне:
- Ой, Хайкуна, красная девица!
Ты ключи найди мне от темницы,
Отпущу я пленников на волю!
Принесла ключи ему Хайкуна,
Отпустил он пленников на волю,
Сам же обнял девушку Хайкуну,
В Сербию отвез её с собою,
И нарёк Хайкуну Анджелией
И назвал её своей женою
(в сокращении и обработке. «Малый Радойца», С. 299).
Песня ночного охотника
Рассвело, а я лежу в постели,
День проходит- еду на охоту;
Я на гору, солнышко за гору.
На вершине под зеленой елью
Я увидел спящую девицу:
Клевера охапка под главою,
А за пазухою две голубки,
А у ног олень пасется пестрый,
Я решил: переночую ночку.
Привязал коня к зеленой ели,
Сокола-к еловой крепкой ветви.
Снопик клевера коню я бросил,
Соколу на ужин двух голубок,
Моим пестрого оленя;
Ну а мне красавица досталась,
С ней под елью до утра мы миловались,
И не жалко было ей цветов охапки,
И не жалко голубей, оленя-
Плакала, когда мы расставались (в обработке. «Самая лучшая добыча», С. 46).
