Рис. 1
Речь пойдёт об иллюстрации из альбома барона А. Мейерберга, посетившего Московию в 17 веке. («Виды и бытовые картинки XVII в. Объяснительные примечания к рисункам» СПб., 1903).
Из работы в работу по истории русского костюма, из учебника в учебник данная иллюстрация (Рис. 1) комментируется как «крестьянка в поневе», «первое изображение поневы» и т.п. Создается впечатление, что историки костюма слабо представляют себе русскую традиционную поневу. На рисунке мы видим женщину, чей верхний наряд ниже пояса имеет трапециевидную форму и РАСТИТЕЛЬНЫЙ орнамент.
Любая и каждая восточнославянская понева (плахта, понька, и т.п.), при всем разнообразии оформления, ВСЕГДА имеет ГЕОМЕТРИЧЕСКИЙ УЗОР (клетка, полоска, ромбы).
Рассматривая другие иллюстрации барона можно отметить большУю степень достоверности изображаемых людей, животных, зданий, предметов и костюмов. Также следует учитывать, что дипломат Мейерберг путешествие своё в Москву совершал с севера (Новгород, Псков, Тверь, Москва), а обратно возвращался через Смоленск и земли Белой Руси. На этих землях поневный комплекс женской одежды имел место быть только у крестьян современной Московской области и на Смоленщине и то вперемежку с сарафанами.
На Новгородчине, Псковщине, в Твери, Москве и в городах Подмосковья были распространены сарафанные комплексы женской одежды, в Белой Руси как раз с 17 века «комплекс с андараком» (полосатой юбкой), которые дополнялись различными фартуками, в том числе и из набивной материи с растительными узорами. До сих пор бабушки белорусской Ветки выходят на обряд Вождения Стрелы (это их «бренд») обязательно в фартуках, порой одетых на футболку Адидас и юбку в косую клетку. То есть от традиционного женского костюма здесь ни осталось ничего, кроме поясного фартука, а это говорит о важности данного предмета одежды для проведения языческого обряда, то есть о достаточной древности данной одежды.
На иллюстрации низ рассматриваемой женской одежды имеет подол из ткани с другим рисунком. Да, тяжелые поневы обшивались по подолу довольно толстой узорной тесьмой, иногда полосатой, но на иллюстрации барона это скорее лёгкая оборка, характерная для оформленя подолов рубах, сарафанов, юбок и фартуков.
Известно, что любое явление нельзя рассматривать вне контекста. Для решения поднятого вопроса «контекстом» является весь лист, на котором мы видим несколько фигур в русских костюмах (Рис. 2). Заметим, что это всё ВЕРХНЯЯ, тёплая одежда.
Рис. 2. Рассматриваемая «понева» в нижнем правом углу
Мало того, ВСЕ московиты (даже в помещениях) на ВСЕХ иллюстрациях облачены в верхнюю одежду, хотя барон приехал в Москву в мае, а отбыл осенью. Это не парадокс, не намёк на погодную аномалию тех времён, это ЭТНОГРАФИЧЕСКАЯ ТОЧНОСТЬ.
Дело в том, что в Средневековье было приличным ходить и зимой и летом в верхней одежде. Бояре парились летом на царских приёмах в шубах, крытых парчой и бархатом поверх суконных, бархатных, парчовых кафтанов и других 2х-3х верхних одежд, под которыми исподнюю рубаху было найти не просто) и меховых шапках, горожане и крестьяне носили меньшее количество одежд, но верхняя одежда поверх рубахи в общественном месте была обязательной (не только на Руси, но и во всей Европе). По легенде, Иван Грозный избил беременную невестку за то, что встретила царя в двух рубахах без верхнего платья. Как реликт этого обычая у русских сохранился свадебный обычай наряжать невесту в шубу даже летом; до 50х гг ХХвека интеллигенция летом носила поверх костюмов и платьев специальные Х/б пальто «пыльники».
То есть логично будет предположить, что и женщина в нижнем правом углу изображена в белой верхней одежде поверх которой повязан фартук из набойки с растительным узором и полосатой оборой.
В сочетании с высоким головным убором характерной формы, образ в белой свитке и цветастом фартучке напоминает традиционный белорусский костюм (См. Рис. 3, 4,).
Рис. 3, Южная Белоруссия. Женщина слева подпоясана более тёмным фартуком поверх белой верхней одежды.
Рис. 4. Белоруссия. Фартуки с растительным орнаментом и оборками
Рис. 5, Белорусский женский головной убор
Сверху на рисуноке Мейерберга есть надпись, мне не удалось найти её дословного перевода. Возможно, именно она послужила «точкой отсчёта» мифа о поневе. Сделав зарисовку костюма, увиденного в пути мельком, барон мог спросить название увиденного только у своего окружения, у переводчика, например, который мог дать барону неточные данные о народном костюме.
Из всего этого следует вывод: ИЗОБРАЖЕНИЯ ПОНЁВЫ НА РИСУНКЕ МЕЙЕРБЕРГА НЕТ, разговоры о ней есть это очередной «научный миф».
А вот действительно интересные и непонятные факты, отмеченные Мейербергом, наукой замалчиваются. Например, на Рис. 6 в нижнем правом углу мы видим фигуру в странной шапке, с луком и колчаном стрел, занимающуюся прядением стоя. Рядом, тоже стоя, прядёт женщина. Где, в каких ситуациях барон мог увидеть такие сцены? Почему вооруженный человек (мужчина, женщина?) прядёт, да ещё стоя? Пока ответа нет…
Рис. 6.
Т. Блинова. Ссылка на источник и автора обязательна.
