Книга «Следы на камне» | Л. Савельев [1941]

Книга «Следы на камне» | Л. Савельев [1941]

Книга «Следы на камне» рассказывает о том, как родилась Земля, как возникли на ней материки и океаны, реки и горы, вулканы и ледники, как появилась и развивалась на Земле жизнь от первых одноклеточных организмов и водорослей до высших растений и млекопитающих.

Разнообразные пласты земной коры представляют собою огромный архив, летопись минувших миллионов веков, события которых зарегистрированы разными знаками; нужно только научиться разбирать эти знаки, чтобы прочитать страница за страницей историю Земли и жизни. Читатель, интересующийся этой историей, может сделаться следопытом, научиться разбирать и толковать «следы на камне», оставленные реками, озерами и морями, ледниками и вулканами, растениями и животными минувших времен.

Читатель узнает, как и почему в древнейшие геологические эпохи господство на Земле принадлежало ракообразным, рыбам и тайнобрачным растениям, в средние эпохи появились и достигли наибольшего могущества и разнообразия пресмыкающиеся, пальмы и хвойные растения, а в новейшие эпохи — птицы, млекопитающие и лиственные растения.

История человечества прослежена от его обезьянообразных далеких предков до эпохи каменного века.

По первоначальному плану эта книга должна была представлять перевод американской книги Максвелла Рида «The earth for Sam», который и был выполнен Т. Л. и В. И. Равинскими и подлежал некоторой переделке и дополнению для русского издания. Но в американском тексте оказались значительные пробелы в истории Земли, самое изложение требовало серьезной переработки, а карты распространения суши и моря в разные эпохи, изображавшие Америку, заменены другими. Текст перевода был дополнен мною и профессором Н. Н. Яковлевым, а затем настолько переработан Л. Савельевым (и в значительной части написан им заново с использованием новых материалов), что в окончательном виде книги «Следы на камне» и «The Earth for Sam» не имеют почти ничего общего, за исключением части иллюстраций, использованных и в русском издании с их объяснением. Поэтому во втором издании, подвергшемся еще некоторой переработке с дополнениями Л. Савельева, американский автор в титуле книги уже не указан. Иллюстрации, дополняющие или заменяющие американские, взяты Н. Н. Яковлевым, Л. Савельевым и мною из других источников, частью же были заказаны для первого издания редакцией ОНТИ.

Существенное изменение первоначального плана и характера изложения сделало эту книгу «Следы на камне» более интересной и понятной широкому кругу русских читателей, не уменьшив, а скорее увеличив ее научную ценность.


Академик В. А. Обручев


Последний раз книга издавалась в 1946 году и имела такую обложку:


Сейчас эту книгу в печатном виде найти практически невозможно, а жаль...
Зато здесь есть книги академика Обручева.


Оглавление









Некоторые цитаты из книги

Все это время, наступившее после геологической революции в пермском периоде, было снова спокойным и благополучным временем. Снова, как в каменноугольном периоде, океан расширился и залил мелководными морями часть суши; несколько раз он то немного отступал, то опять наступал на материки, и одно из таких наступлений океана было, пожалуй, величайшим за всю историю Земли. Снова моря и болота то расползались большими пятнами по карте Земли, то пересыхали. Горы постепенно разрушались, по временам возникали новые горные хребты.

Так же, как в каменноугольном периоде, в это время в болотах откладывался торф и потом превращался в каменный уголь. Было много заливов, почти отрезанных от моря, и в таких заливах вода со временем становилась очень соленой; когда в такие соленые заливы заплывали моллюски, рыбы и другие морские животные, они не выдерживали такого густого рассола и массами гибли; медленно перегнивали они на илистом дне, и из их тел образовалась бурая маслянистая жидкость — нефть.

Как в топках наших паровозов и пароходов сгорают окаменевшие черные остатки древних растений, так в моторах самолетов и автомобилей, тракторов и танков совершается последнее погребение живших миллионы лет назад морских животных; тут их тела, ставшие уже давно жидкостью, вспыхивают в последний раз, превращаясь в движение.

* * *

Но насекомые тоже развивались. В то же самое время, когда ящеры завоевывали землю, воздух и воду и вырастали в чудовищных великанов, в это же время появились на Земле крохотные существа—муравьи. Где-то в лесах, под папоротниковыми пальмами или у подножия красных деревьев, появились первые муравейники.

В первый раз в истории жизни на Земле тысячи маленьких живых существ зажили дружно, как члены одной крепкой организации, одного общества, защищая друг друга и деля труд между собой.

Это было таким огромным преимуществом, что до сих пор не понятно, почему муравьи не развились еще выше, не победили всех других животных, не стали хозяевами Земли. Быть может, главным препятствием к этому была их слишком уж малая величина. Действительно, стоит только представить себе на минуту, что муравьи стали бы увеличиваться за те сотни миллионов лет, которые протекли со времени их появления на Земле, стоит только представить себе это, чтобы вся картина жизни на Земле сразу совсем переменилась.

Муравей величиной, скажем, с собаку, это было бы страшное, непобедимое существо. Какая сила могла бы противиться бесчисленной армии муравьев, дисциплинированной, никогда не отступающей, добивающейся цели с несокрушимым упорством!? Вероятно, все более крупные животные были бы истреблены, человеческий род никогда не возник бы на Земле. Но сами муравьи, быть может, научились бы к нашему времени не только строить замысловатые жилища, прокладывать подземные дороги, доить тлей, чтобы питаться их сладким соком, — все это муравьи делают и сейчас, — они, быть может, научились бы и выделывать разные инструменты, строить машины, завели бы в муравейниках свои школы и библиотеки. Чего только не могут достичь существа, живущие организованно, неустанно работающие и помогающие друг другу!

Словом, тогда не было бы людей, но были бы другие разумные существа на Земле. И не мы, а муравьи изучали бы тогда, наверное, историю Земли.

Все это, однако, только фантазия. По каким-то наследственным свойствам, заложенным в организме, муравьи не стали большими, остановились навсегда в своем развитии, остались крохотными трудолюбивыми букашками ...

* * *

Когда человек переходит на вегетарианский режим и начинает питаться только овощами, с ним ничего особенного не происходит. Другое дело — животные; для них различия в добывании пищи имеют очень большое значение. Представьте себе хищного динозавра. Вся жизнь его проходит в погоне за добычей, в охоте. Если он не будет ловок и сметлив, если ноги его не будут быстрыми, он обречен на гибель; тут всё время происходит отбор на подвижность, быстроту, ловкость, и каждое следующее поколение все больше совершенствуется в этих способностях.

Совсем иначе обстоит дело, если животное питается травами и растениями. Когда такой динозавр подходил к кусту, ему совсем не к чему было спешить. Ведь куст все равно никуда не убежит и не будет сопротивляться динозавру. Тут совсем не происходит отбора на быстроту, а совершается отбор на другие свойства: кто больше сможет съесть, кто вырастет таким большим, что его не посмеют тронуть хищники, тот и выживет. Поэтому в те времена, когда травы и листьев имелось в изобилии, появились среди травоядных ящеров малоподвижные, очень неуклюжие и очень большие динозавры.

* * *

Таким образом, история жизни пошла в четвертичном периоде как бы тремя разными путями: в Южной Америке развились гигантские млекопитающие, чем-то похожие на ящеров, в Австралии развились гигантские сумчатые млекопитающие, а также бегающие птицы, а на остальных материках в жестокой борьбе за жизнь остались только те животные, которые существуют и теперь. И если сравнить эти три пути, приходится сказать, что материкам, не испытавшим великого оледенения, это пошло не в пользу, а скорее во вред: тут развились менее совершенные животные, чем в Европе и Азии.

Путь жизни в Европе, Азии и Северной Америке вел через великие испытания, через волны холода и тепла. Эти испытания дали победу наиболее приспособленным к жизненной борьбе животным; эти испытания заставили наиболее совершенное животное — человека — приспосабливаться к разнообразным обстоятельствам и развиваться с такой быстротой, с какой он никогда бы не развился, если бы климат оставался все время ровным и теплым.

Животные и люди точно были помещены в великую лабораторию, в которой над ними беспрестанно проделывались разнообразные опыты; эти опыты стоили жизни одним, зато они закалили других.

* * *

Хотя последнее оледенение, как видно по этому календарю, миновало уже довольно давно, все же мы еще до сих пор не вошли в действительно теплое время. Одна десятая часть всей суши находится и сейчас под льдами. Целый материк — Антарктида — покрыт крепкой сплошной корой льда.

Есть, как будто, достаточно оснований ждать в близком будущем потепления, еще большего отступания ледников.

А может быть — наше время всего-навсего короткий межледниковый промежуток и этот промежуток уже на исходе, мы стоим на пороге нового оледенения?

Какая из этих двух догадок верна? Пока мы еще не имеем на это точного ответа.

Но не может быть сомнений, что когда-нибудь людям предстоит еще пережить теплые времена, когда почти вся Земля будет походить снова на тропический сад, и тогда в Ленинграде будет так же тепло, как сейчас в Крыму.

А вслед за этим, через несколько десятков миллионов лет, снова наступит холодное время, подобное пермскому периоду или четвертичному...

* * *

Вымер и мамонт. Но мамонта мы можем представить себе совершено точно. Мамонт был больше слона, у него была очень высокая голова и короткий хвост; он был весь покрыт рыже-бурой шерстью, свисающей почти до земли. Его изогнутые бивни достигали трех метров в длину. Кожа у мамонта была очень толстая, и под ней толстым слоем в восемь-девять сантиметров залегал жир, да еще на голове и на спине жир образовывал целые горбы. Конечно, такой слой жира, толстая кожа и шерсть предохраняли мамонта от стужи.

В сибирской мерзлой почве сохранилось много скелетов мамонтов, так много, что у жителей северной Сибири существовал даже особый промысел — добыча мамонтовых бивней. Приблизительно треть всей слоновой кости, которая идет в продажу, на самом деле не слоновая кость, а мамонтовая. Когда-то мамонт был могучим зверем, от которого, наверное, в трепете убегали наши предки. А теперь мы вырезываем из его огромных бивней мундштуки, набалдашники для зонтиков и всякие украшения.

Высчитано, что за последние два с половиной века добыто в Сибири больше чем пятьдесят тысяч пар мамонтовых бивней. А ведь добывают мамонтовые бивни очень давно. Уже две с половиной тысячи лет назад в Китае существовала торговля мамонтовыми бивнями, полученными из Сибири.

Эти бивни ценятся так потому, что они очень крепки. Каждый бивень весит больше, чем человек среднего роста.

Находят почти всегда одни только скелеты мамонта. А если при таянье льда обнажаются целые туши мамонтов, их обычно быстро поедают волки, песцы и собаки. Но все же недавно удалось найти почти целого мамонта, и чучело его стоит теперь в музее нашей Академии наук.

В желудке этого мамонта сохранилась даже пища, которую он съел перед смертью, так что мы можем судить теперь, чем питался мамонт. Вот что нашли в желудке погибшего много тысяч лет назад зверя: осоку, полевой тмин, дикие бобы, полярные лютики. Все эти растении растут и теперь в Сибири летом. Зимой мамонт, по всей вероятности, питался листьями и корой полярной ивы, вереском и другими низкорослыми кустарниками.

* * *

Но самое ценное наследство, доставшееся нам от тех времен, это нефть — бакинская, сахалинская, камчатская, таджикистанская нефть.

Нефть образуется из тел бесчисленных морских животных, попадающих в соленые заливы, откуда им уже нет выхода. Такие заливы получаются обычно тогда, когда моря начинают пересыхать, во времена высокого стояния материков; третичный период был как раз таким временем.

Но эти остатки морских организмов никогда не станут нефтью, если они не подвергнутся страшному давлению и нагреванию. А откуда могут возникнуть давление и нагревание? Только если земные слои начнут сминаться и напирать друг на друга с чудовищной силой; если, иными словами, на месте, где прежде расстилалось море, потом начнут расти горы. Это как раз и случилось в третичный период; как воспоминание об этом периоде, мы имеем нефть.

В то время, как под землей совершались огромные перемены и одни куски земной коры напирали на другие, точно в битве, в это время над поверхностью земной коры совершались другие, не такие заметные, но тоже очень важные перемены, воздух холодел.


Глава последняя

Мы совершили очень большое путешествие: мы начали с незапамятных времен, когда впервые создались материки и моря, а кончили почти нашими днями. Мы совершили огромный пробег по времени, и теперь мы имеем право отдохнуть, отдохнуть и оглянуться в последний раз назад, окинуть одним быстрым взглядом все, что мы узнали.

Как же это всего удобнее сделать?

Мы можем пойти в палеонтологический музей. И там мы своими глазами увидим то, о чем говорилось в этой книге. Мы увидим всех поочередно сменявших друг друга хозяев Земли.

Увидим древних морских рачков трилобитов и тех скорпионов, которые первыми покинули море и вышли на сушу, огромных стрекоз, летавших когда-то в каменноугольных лесах, чудовищных ящеров, которые были так велики, что трудно представить, как они могли жить, и первую птицу, и первых млекопитающих, увидим, наконец, мамонтов и шерстистых носорогов, гигантских птиц диатриму и моа, черепа неандертальских людей и кроманьонцев.

Словом, вся история жизни пройдет перед нашими глазами.

Но можно и не итти для этого в музей. Вместо этого, мы можем пойти в зоопарк. И там, глядя на разных зверей, мы сумеем представить себе историю жизни, потому что почти все вымершие животные оставили после себя близких родственников, которые существуют и до сих пор.

Мы увидим черепах и крокодилов и скажем: вот родственники исчезнувших ящеров, властвовавших когда-то над Землей. Увидим птицу гоацин и скажем: вот птица, которая и сейчас подобна первой птице археоптериксу; увидим американского опоссума и скажем: почти такими были первые млекопитающие, и, наконец, увидев тарсиуса, мы подумаем: такими же были и наши предки, предки людей, когда они начали свою жизнь на деревьях.

О каждом животном сможем мы сказать, когда начался его род, установить, какое животное древнее, какое насчитывает в своей истории меньше лет.

Но если вам не хочется, мы не пойдем ни в музей, ни в зоопарк; мы останемся в той же комнате и просто подойдем к зеркалу, и в зеркале мы опять-таки увидим то же самое—историю жизни на Земле.

Вы видите в зеркале существо с зубами и глазами, с носом и ртом, с языком, существо с очень неплохо устроенной головой.

Кому мы обязаны всем этим?

Мы обязаны этим рыбе.

Уже в черепе рыбы можем мы найти все те двадцать восемь костей, которые образуют и наш череп; только у рыбы, кроме этих костей, есть в черепе еще много и других. И уже у рыбы находим мы и глаза, и зубы, и язык, и обонятельные капсулы. И, наконец, у рыбы же впервые появляется позвоночный столб, который и у нас служит основой всего скелета.

В зеркале отражается существо с волосами на голове, с бровями и ресницами, с мягкой кожей, с лицом, которое может менять свое выражение.

Кому мы обязаны всем этим?

Мы обязаны всем этим первым млекопитающим. Это у них появилась впервые мягкая кожа, снабженная потовыми и сальными железами и волосами, это у них впервые появились лицевые мускулы, благодаря которым наше лицо теперь может принимать сотни разных выражений, мы можем и хмуриться и улыбаться.

В зеркале отражается существо с острыми глазами, с парой ловких рук, существо, стоящее на двух ногах, существо, которое умеет мыслить и говорить.

Кому мы обязаны всем этим?

Нашим предкам — древним обезьянам, которые развили зоркость глаз и ловкость рук во время жизни на деревьях, развили свой мозг, — и нашим предкам —промежуточным существам между обезьянами и людьми, которые научились ходить на двух ногах...

Таким образом, история жизни на Земле запечатлена в нас самих; собственное наше тело как бы музей истории жизни, также как земля под нашими ногами, земля, в которую уходит фундаментом наш дом, — геологический музей.

Что же говорят нам эти два великих музея, чему они нас учат?

Мне кажется, главное, чему они учат, это удивительной связи, которая имеется между историей самой Земли и историей живых существ на ней, удивительной связи и закономерности.

В самом деле, мы видели, что события на Земле управляются как бы одним законом, подчинены одному ритму — чередованию спокойных периодов в истории Земли с периодами геологических революций. Благодаря этому они идут как бы великими циклами, эти циклы можно сравнить с другими, всем» нам известными циклами — с годами.

В самом деле, как год заключает в себе зиму, весну, лето, осень и приводит снова к зиме, к новой смене, так же и геологический год, можно сказать, начинается с высшей точки геологической революции, когда материки стоят высоко и на Земле властвует холод, и приводит через постепенное потепление к жарким периодам, а потом снова к похолоданию, снова к оледенению.

Только геологический год очень длинный, геологическая зима и лето продолжаются миллионы наших лет.

Если мерить время такими геологическими годами, все события на Земле приходят в стройный порядок.

Пока Земля была еще в неостывшем состоянии, не было еще смены спокойных периодов и геологических революций, и, значит, говорить о геологических годах не приходится. Потом Земля застывает, появляются океаны и материки; трижды происходят геологические революции; проходят, иными словами, три геологических года. Они оставляют свой след в земной коре; поэтому мы и знаем о них. Но как изменилась за эти три великих года жизнь на Земле, мы сказать не можем, потому что не находим окаменелостей в пластах тех времен. Потом настает четвертый год, который охватывает кембрийский и половину силурийского периода. Это год океанической жизни, год господства трилобитов. Новый, пятый год сразу же приносит трилобитам гибель: они, очевидно, не выдерживают тяжелой зимы. Этот год, охватывающий половину силурийского, девонский и каменноугольный период, оказывается годом переселения многих растений и животных из морей на сушу, годом расцвета гигантских лесов на Земле.

Затем наступает шестой год; суровая зима губит каменноугольные леса и гигантских насекомых; преобладание получают сначала земноводные, потом пресмыкающиеся, в особенности ящеры.

Кончается этот год, и вместе с ним кончается владычество ящеров. Новый год — это год быстрого развития млекопитающих, особенно человека. Вся протекшая пока история человеческого рода умещается в крохотный отрезок этого геологического года.

Да, если мерить время геологическими годами, то можно сказать: человеческий род существует пока еще очень недолго, приблизительно 1/360 долю геологического года — один геологический день!

Вот чему учит геология. И, мне кажется, она учит нас, людей, скромности.

Так же, как астрономия показывает, что наше жилище — Земля — только одно из бесчисленных небесных тел, космическая пылинка, так же геология показывает, что наша человеческая история только один геологический день из протекших уже нескольких тысяч таких дней — капля времени.

А история жизни на Земле показывает, что человеческий род только один из ростков одной из веток дерева жизни, а таких ветвей на дереве жизни бесчисленное множество.

Геология учит нас скромности. И вместе с тем она, также как астрономия, учит нас гордости.

Бесчисленное количество звезд в небе, и Земля по сравнению с ними пылинка; что же мы по сравнению со звездой? Но мы сумели построить приборы, которыми уловили их зыбкий свет и сфотографировали его, сумели по этому далекому свету догадаться о строении звезд, узнать, из каких веществ они состоят.

Невероятно огромна вселенная по сравнению с человеком, и все же мы поняли ее порядок.

Невероятно мал срок человечеокой жизни по сравнению с историей Земли; наш век, действительно, напоминает век бабочки-однодневки; нет, он даже меньше; если история всего человеческого рода занимает только один геологический день, то чему же равен срок жизни каждого человека? Несколько геологических секунд!

А всё существование геологии, как науки — науки об истории Земли, — укладывается в половину геологической минуты.

И вот, оказывается, за эти полминуты мы сумели проникнуть в тайны Земли, восстановить всю ее сложную и длинную историю. И за это же время мы сумели достичь таких успехов, которых никогда — даже приблизительно — не достигали никакие существа на Земле ни в какие, даже самые длинные сроки.

Мы — только одна из бесчисленных веточек дерева жизни на Земле; но разве какие-нибудь другие животные могут сравниться с нами?

По строению тела мы очень похожи на обезьян, и мы действительно их родственники, как бы двоюродные братья.

Но посмотрите, как непохожа наша жизнь на жизнь наших двоюродных братьев! Мы строим города, перекидываем через широкие реки мосты, пробуравливаем как иглой горы, разрезаем точно бритвой материки; мы глядим в телескоп и видим самые далекие звезды; глядим в микроскоп и видим самые крохотные бактерии; мы дирижируем электро- и радиоволнами; мы научились летать.

Всего этого мы достигли за ничтожно короткий срок. И впереди у нас нет предела.

А наши двоюродные братья и сейчас кувыркаются на деревьях и ищут зубами блох, совсем как сотни тысяч лет назад.

Один астроном приводит, помнится, такое сравнение: если время, протекшее за всю человеческую историю, обозначить толщиной почтовой марки, то время, которое людям еще предстоит прожить на Земле прежде, чем Землю постигнет какая-нибудь катастрофа, время это придется обозначить высотой огромной башни.

Сравните почтовую марку и башню, и тем самым вы сравните наше прошлое и наше будущее на Земле. Но за этим будущим последует еще, конечно, новое, трудно представимое будущее, потому что люди через сотни миллионов лет будут, надо полагать, так могущественны, что гибель Земли не окажется гибелью для них; они, например, смогут переселиться на другие планеты.

Но мы имеем право гордиться уже и тем, что достигнуто сейчас.

Изменение поверхности Земли всегда шло независимо от нас, оно управляется геологическими законами. Мы могли только наблюдать, как меняется карта Земли, изучать ее. А сейчас мы не только ее изучаем, но и меняем ее.

В наше время Финляндия и Карелия поднялись вверх, так что рукав, соединявший когда-то Балтийское море с Северным Ледовитым океаном, исчез. Это верно. Но верно и то, что мы сами сумели, вопреки геологическим силам, снова создать этот рукав. Мы назвали его — Беломорско-Балтийский канал.

Это только один пример, но их можно было бы привести много. Мы, люди, сами теперь меняем облик Земли.

То же можно сказать и об истории жизни на Земле.

Какие растения теперь преобладают на Земле, какие растения самые распространенные? Те, что растут на полях, на лугах, в садах. Но все эти растения не росли бы, если бы не было нас, они выведены нами из диких сортов, они — наше создание.

И нами же отобраны, созданы все те породы лошадей, коров, кошек, собак, кур, уток, гусей, которые вы видите сейчас.

Таких животных не было бы на Земле, если бы не было нас.

Мы научились направлять историю животных и растений, историю жизни на Земле.

Вот какие победы одержаны людьми в борьбе с природой. И самые большие победы одержаны в наши дни.

Но до сих пор люди еще не везде научились направлять по новому пути свою собственную историю — историю человечества.

Разве можно назвать правильной такую жизнь, когда хозяйство ведется без плана, хищнически, когда богатства Земли разбрасываются зря, растения и животные истребляются без всякой пользы?

И люди, те самые люди, которые трудятся, не видят плодов своего труда!

Можно ли назвать тех, кто правит так Землей, разумными хозяевами Земли?

Нет, конечно. Это не настоящие хозяева Земли, а, скорее, хищники, которые стараются захватить себе как можно больше богатства, затевают друг с другом из-за богатства войны — войны, в которых гибнут миллионы трудящихся людей...

Такой строй явно не соответствует целям человечества, он подрывает могущество человечества. И, конечно, его надо заменить новым, лучшим.

Но этого нельзя сделать без борьбы.

Мы живем как раз в такое время, когда на Земше идет эта борьба. И в нашей стране социализм уже победил, положено начало новой истории развития человечества.

И если мы совершали в этой книге путешествие по прошлым временам, по великим событиям истории Земли, то теперь, кончая это путешествие, мы можем сказать:

Мы сами живем сейчас в такое время, когда совершается величайшее событие в истории Земли: человечество впервые начинает по собственной воле направлять свою историю, и мы должны быть счастливы, что это происходит при нас, что мы живем как раз в это время, когда создается новый, лучший строй человеческой жизни.


Категория: Книги


Добавление комментария

Имя:*
E-Mail:*
Комментарий:
  • sickbadbmaibqbrda
    esmdametlafuckzvvjewlol
    metallsdaiuctancgirl_dancezigaadolfsh
    bashboksdrovafriendsgrablidetixoroshiy
    braveoppaext_tomatoscaremailevgun_2guns
    gun_riflemarksmanmiasomeetingbelarimppizdec
    kazakpardonsuperstitionext_dont_mentbe-e-ethank_youtender
    air_kissdedn1hasarcastic_handugargoodyarilo
    bayanshokicon_wallregulationkoloper
Вопрос:
Продолжите поговорку: "Не зная броду, не суйся в ..."
Ответ:*