Многие, считающие себя русскими, одновременно заявляют себя приверженцами европейской цивилизации, преклоняются перед немцами, англичанами, и даже французами. Чуть ли не самая главная катастрофа двадцатого века для некоторых - проигрыш Германии в войне с СССР. Вот правили бы нами немцы и все бы было хорошо.
Пагубность и беспочвенность подобных рассуждений была еще в 19 веке прекрасно показана Николаем Данилевским в его фундаментальном труде "Россия и Европа":
"Дело в том, что Европа не признает нас своими. Она видит в России и в славянах вообще нечто ей чуждое, а вместе с тем такое, что не может служить для нее простым материалом, из которого она могла бы извлекать свои выгоды, как извлекает из Китая, Индии, Африки, большей части Америки и т. д.,− материалом, который можно бы формировать и обделывать по образу и подобию своему, как прежде было надеялась, как особливо надеялись немцы, которые, несмотря на препрославленный космополитизм, только от единой спасительной германской цивилизации чают спасения мира. ...
Gemeiner Russe, Bartrusse суть термины величайшего презрения на языке европейца, и в особенности немца. Русский в глазах их может претендовать на достоинство человека только тогда, когда потерял уже свой национальный облик.
Прочтите отзывы путешественников, пользующихся очень большой популярностью за границей,− вы увидите в них симпатию к самоедам, корякам, якутам, татарам, к кому угодно, только не к русскому народу. Посмотрите, как ведут себя иностранные управляющие с русскими крестьянами, обратите внимание на отношение приезжающих в Россию матросов к артельщикам и вообще биржевым работникам, прочтите статьи о России в европейских газетах, в которых выражаются мнения и страсти просвещенной части публики. Наконец, проследите отношение европейских правительств к России. Вы увидите, что во всех этих разнообразных сферах господствует один и тот же дух неприязни, принимающий, смотря по обстоятельствам, форму недоверчивости, злорадства, ненависти или презрения.
Явление, касающееся всех сфер жизни, от политических до обыкновенных житейских отношений, распространенное во всех слоях общества, притом не имеющее никакого фактического основания, может недриться только в общем инстинктивном сознании той коренной розни, которая лежит в исторических началах и в исторических задачах племен. Одним словом, удовлетворительное объяснение как этой политической несправедливости, так и этой общественной неприязненности можно найти только в том, что Европа признает Россию и славянство чем-то для себя чуждым, и не только чуждым, но и враждебным. Для беспристрастного наблюдателя это неотвержимый факт. Вопрос только в том, основательны ли, справедливы ли такой, отчасти сознательный, взгляд и такое, отчасти инстинктивно бессознательное, чувство, или же составляют они временный предрассудок, недоразумение, которым суждено бесследно исчезнуть."
