Не грусти! Я всегда буду рядом.
Прикоснись и почувствуй меня.
Это я, нежным, ласковым взглядом
И с любовью, смотрю на тебя...
Много рассказано и написано историй о неземной лебединой верности...
И это при том, рассказывают, что у них, у этих лебедей, всё-всё есть - и шикарные дома в камышах северных озёр, и виллы на берегах разных тёплых водоёмов мира, и родина у них - весь белый свет. Весной, рассказывают, они отправляются на одну родину, зимой - на другую; и любят они друг друга так преданно и так верно, как никто другой любить не может. И, главное, рассказывают, что они, лебеди, уверены в том, что весь мир принадлежит им, одним.
И вот, будто бы, летят по голубому небу белые Он и Она. Летят и радуются своей привольной независимой жизни...
А голодный прохиндей киллер, внизу, завидует им.
И в то время, когда Он говорит Ей:
- Дорогая, лучше нас с тобой в небе нет никого, потому что всё это небо - наше!
...когда Он так вот самоуверенно разбрасывает в стороны свои белоснежные крылья, завистливый подонок киллер спускает курок своей ржавой берданки.
Кто-то из белоснежных красавцев замертво падает к ногам убийцы, а кто-то из них, не желая расставаться с любимой или с любимым, складывает крылья вдоль тела и тоже, уже добровольно, разбивается оземь.
"Лебединая верность" - говорят о таком самоубийстве.
Причём, говорят это, в основном, киллеры. Им же как-то нужно оправдать свой мерзкий поступок. Мол, хотел испытать чужую любовь и, тем самым, внести в историю любви умопомрачительный, беспримерный, достойный подражания, доселе никому неведомый, факт благородного супружеского постоянства: если, допустим, погибает один, то второй разбивается сам, добровольно.
Никто из учёных орнитологов их романтических показаний не подтверждает.
- Не видели! - говорят они со знанием дела. - Не знаем!..
И я никогда не видел и ничего об этом не знаю.
Меня вообще-то больше интересует куриная жизнь. Та, что проистекает на грешной земле.
Поэтому я, купив в украинском селе утлый домишко, первым делом приобрёл на базаре пять сереньких подростков-цыплят. Смастерил из металлической сетки вольготный вольер, запустил их туда и стал ими любоваться.
А когда эти пять штук совсем подросли, я не смог сдержать своего хозяйского пыла и осенью приобрёл ещё двух. Красненьких по цвету, петушка и курочку...
Однажды вечером, загоняя в курятник свою живность, я не обнаружил этих двух красненьких. Обошёл весь двор, обшарил все крапивные заросли. Не нашёл.
Уже ночью, с фонариком в руках, случайно наткнулся на одного из них - он сидел, плотно прижавшись боком к сетке вольера с внутренней его стороны. По другую сторону сетки, так же плотно прижавшись через проволоку к другу, сидела и курочка, каким-то образом улизнувшая ещё днём из вольера и не сумевшая вернуться в него.
Они грели друг друга.
Поздняя осень. Чужой двор. Темень. Жуть...
Два "бескрылых" создания молча согревали друг друга телами.
