Подводный спецназ Сталина

Так сложилось, что спецназ ВМФ всегда и везде действовал на флангах истории и реальный боевой эффект от их самостоятельных операций был намного меньше, нежели от применения боевых кораблей и авиации. Даже подрыв диверсантами английских линкоров «Вэлиэнт» и «Куин Элизабет» в итоге не принес итальянцам победы, поскольку успешные акции такого масштаба чрезвычайно редки и не способны сколько-нибудь существенно изменить соотношение сил. Но всё же, в истории II Мировой Войны был прецедент, когда проведённая без единого выстрела акция водолазов-разведчиков, существенно изменила ход войны на море и на десятилетия вперёд определила развитие целого класса морских вооружений в СССР.

↑ Прелюдия к РОН

В первые годы Советской власти в России никто даже мечтать не мог о подразделениях боевых пловцов. Единственными средствами для спуска водолаза под воду были водолазные скафандры трёхболтовки и двенадцатиболтовки. При небольших конструктивных различиях они имели два общих качества: Большой вес и воздушный шланг-пуповину, через которую вентилировались скафандры и разрыв которой для водолаза был смерти подобен.

Разработка отечественного легководолазного снаряжения началась на рубеже 20-х и 30-х годов. Первым советским образцом легководолазного снаряжения стала рейдовая маска, разработанная специалистами ЭПРОНа (Экспедиция Подводных Работ Особого Назначения) на основе японского прототипа. Пока это был всего лишь облегченный вариант шлангового снаряжения, т.е., по прежнему водолаз в рейдовой маске был связан шлангом с воздушной помпой на берегу. Маска использовалась самостоятельно, или вклеивалась в комбинезон ТУ-1 и этом случае устройство уже имело штуцер для подключения баллона с аварийным запасом воздуха – своеобразный прототип акваланга. Комплект рейдовой маски и комбинезона составлял облегченное водолазное снаряжение – ОВС. Но для водолазов-разведчиков это снаряжение всё ещё не годилось.

Работы над легководолазными дыхательными аппаратами подстегнула гибель в 1931 г. на Балтике подводной лодки № 9. Весь экипаж погиб, так как никаких средств индивидуального спасения на подлодке не было. Реввоенсовет СССР потребовал обеспечить личный состав подводных лодок спасательными дыхательными аппаратами. Легководолазное снаряжение требовалось также для спасателей ОСВОДа и речной милиции. Работы по созданию кислородной проводились параллельно в нескольких учреждениях.

Нельзя утверждать, будто советские инженеры начали разработку с «чистого листа». Принцип химической очистки выдыхаемого воздуха от углекислого газа и обогащения кислородом разбирался ещё Жюлем Верном в его «Полёте на Луну». Первый работоспособный дыхательный аппарат замкнутого цикла создал в 1879 г. офицер английского торгового флота Генри Флюсе. Несмотря на крайнее несовершенство, аппарат содержал все основные элементы, которые вошли в позднейшие модели. Аппарат, выполненный в виде ранца, состоял из дыхательного мешка и регенеративного патрона, заполненного паклей, пропитанной каустической содой. Под мешком находился медный баллон с кислородом под давлением. Баллон соединялся с дыхательным мешком резиновой трубкой с ручным запорным клапаном, который водолаз должен был периодически открывать для пополнения мешка кислородом. Две трубки соединяли мешок с клапанной коробкой, которая в свою очередь двумя гофрированными шлангами соединялась с полумаской водолаза. Выдыхаемый газ очищался от углекислоты едким калием и возвращался в дыхательный мешок, где обогащался кислородом и снова использовался для дыхания. Главным недостатком аппарата была низкая прочность кислородного баллона, максимально допустимое давление в котором составляло всего 30 кгс/см2. Запас кислорода был невелик и как следствие – продолжительность применения аппарата составляла всего 10-15 мин.

В 1902 г. Роберт Дэвис заменил ручной запорный клапан автоматическим клапаном подачи кислорода, усовершенствовал поглотитель СО2, применил стальные баллоны, выдерживающие давление 150 кгс/см2, а затем изобрел редукционный клапан с инжектором, который автоматически подавал в шлем кислород через поглотитель СО2 и отсасывал выдыхаемую смесь. Сам аппарат в процессе совершенствования переместился из-за спины водолаза на грудь. В 1907 г. капитан США М.Холл и морской хирург Риид использовали предложенный в 1897 г. Жоржем Жобером препарат перекиси натрия оксилит, который поглощает углекислый газ и выделяет кислород. И наконец, в 1911 г. Роберт Дэвис создал свой наиболее совершенный аппарат, в котором можно было применять воздух с оксилитом или кислород с поглотителем СО2. Аппарат включал дыхательный мешок, соединённый с клапанной коробкой и загубником. При включении дыхательный мешок заполнялся кислорода, из отдельного баллона, поскольку активность оксилита проявлялась только через 2 мин. В советских источниках его так и называли: ПСАД - подводный спасательный аппарат Дэвиса.

Аппарат Девиса из Википедии

1931 г. к решению проблемы безопасного выхода из подводной лодки приступила группа врачей-физиологов лаборатории академика Л.А.Орбели, а позднее в группу вошли врачи ленинградской Военно-медицинской академии С.П.Шистовский и В.Д.Кравчинский, главный врач ЭПРОНа К.А.Павловский, начальник учебно-тренировочной башни Учебного отряда подводного плавания И.П.Шабельский, его заместитель врач В.М.Плешаков, водолазные инструкторы Б.Е.Соколов, Б.А.Иванов, Л.Ф.Кобзарь, И.И.Выскребенцев и другие. Легководолазное снаряжение для спасателей ОСВОДа разрабатывалось в мастерских Осоавиахима СССР инженером Е. Гинзбургом в содружестве с водолазным специалистом В. И. Кронштадским-Каревым и врачом В. К. Соловьевым. К созданию отечественного легководолазного снаряжения приложил руку нобелевский лауреат, академик И. П. Павлов. В. И. Кронштадский-Карев рассказывал, как макет кислородного аппарата регенеративного типа (прототип ИПА-2) демонстрировали академику. Иван Петрович, познакомившись с устройством аппарата, порекомендовал изобретателям переставить клапанную коробку так, чтобы вдох водолаз делал из дыхательного мешка, а выдох — в регенеративный патрон. В 1932 г. советскими специалистами был создан первый отечественный дыхательный аппарат ЭПРОН-1 (Э-1).

Аппараты серии "Э" состояли из кислородного баллона, коробки с химпоглотителем, дыхательного мешка с травящим клапаном, клапанной коробки с клапанами вдоха и выдоха и двумя гофрированными трубками. При вдохе кислород из дыхательного мешка по трубке вдоха через клапан вдоха клапанной коробки поступает в легкие. Выдыхаемый газ через клапан выдоха и трубку выдоха попадает в патрон, заполненный химическим поглотителем известковым (ХП-И), где очищается от СО2, а затем - в дыхательный мешок. Пополнение кислорода в дыхательном мешке аппарата "Э-1" производилось вручную путем открытия вентиля кислородного баллона. На последней модификации Э-5 подача кислорода производилась уже автоматически. Аппараты всех пяти модификаций выпускались в мастерских ЭПРОНа.

Дыхательный аппарат замкнутого цикла Э-1

При испытаниях нового снаряжения не обходилось без происшествий. В Военно-Медицинской Академии испытания проводилось самими врачами-изобретателями. Перед погружением испытатель отдыхал в течении часа, а врач, обеспечивающий спуск, готовил и проверял испытуемый аппарат. Однажды С. И. Прикладовицкий забыл заменить пустой кислородный баллончик на аппарате. Испытатель Е. М. Крепе (будущий академик) потерял сознание под водой из-за кислородного голодания. К счастью, своевременно заметили, что Евгений Михайлович не отвечает на сигналы, и его быстро извлекли из бассейна. После этого случая Л. А. Орбели запретил врачам спускаться под воду.

Легководолазное снаряжение конца 30-х. За снимок спасибо сэру Нигелю: http://sir-nigel.livejournal.com/41310.html

В результате параллельной работы нескольких коллективов было создано множество аппаратов (ВИА-1, ВИА-2, ИПА-3, ВАП, И ПСА и ОСВОД). Но фактически к началу II Мировой Войны в Советском Союзе ОСВОД применял в основном ВИА-2, а Военно-морской флот использовал ИПА (изолирующие или индивидуальные подводные аппараты) и созданный в середине 30-х гг. и ИСА (индивидуальные спасательные аппараты). Последний аппарат оказался чрезвычайно удачной конструкцией. В 1939 г. была создана его модификация ИСА-М, применявшаяся в комплекте с гидрокомбинезоном ТУ-1. В 1943 г. выпустили его усовершенствованная модель - ИСА-МВ. Аппарат позволял вести подводные работы на глубинах до 20 м и выходить из аварийной подлодки с глубин до 70 метров. В послевоенный период в производстве осталась только модификация ИСА, названая ИСА-М48. В 1946 г. в аппаратах ИСА-М, доработанных под гелий-кислородную дыхательную смесь советские водолазы совершили рекордное погружение на глубину 200 м. Именно ИСА-М стал штатным дыхательным аппаратом водолазов-разведчиков советского ВМФ.

Дыхательный аппарат ИСА с гидрокомбинезоном ТУ-1

Аппарат ИСА-М позволял проводить водолазные работы на глубинах до 20 м и покидать аварийный подводные лодки на глубинах до 70 м. В конце 30-х аппараты поступили на вооружение советского подводного флота. Первый практический выход личного состава из погруженной подводной лодки состоялся во время учений на Тихоокеанском флоте 6 июля 1936 г. Водолазы покинул подлодку и всплыли с глубины 16 м. В 1938 г. группа советских водолазов-инструкторов под руководством военврача 3-го ранга Н. К. Кривошеенко вышла из подводной лодки методом шлюзования через торпедный аппарат и по буйрепу поднялась с глубины 40 метров. Тогда же был осуществлён выход через рубку с глубины 70 м.

Немного отклоняясь от темы замечу, что как спасательное снаряжение, дыхательные аппараты полностью себя оправдали. 21 июля 1941 г. на Балтике восемь моряков из экипажа подлодки «М-94» вышли на поверхность с глубины 22 метра, используя прочную рубку. 1 мая 1943 г. (также на Балтике) 11 моряков ПЛ «Щ-323», затонувшей в Ленинградском морском канале, вышли на поверхность через торпедный аппарат. В послевоенный период изолирующие дыхательные аппараты применялись почти во всех успешных попытках выхода из затонувших подлодок. Лишь однажды (при гибели ПЛ «Комсомолец») моряки воспользовались аварийной всплывающей камерой.

Вероятно, СССР стал единственным государством в мире, где у истоков создания спецподразделений стояли представители самой гуманной военноучётной специальности – врачи. В 1938 г. сотрудник санитарного отдела Тихоокеанского флота военврач 1-го ранга И. И. Савичев предложил боевое использование легководолазного снаряжения. Его поддержали уже упомянутый военврач Н. К. Кривошеенко и флагманский специалист флота военинженер 3-го ранга Г. Ф. Кроль. Авторы предлагали высаживать бойцов в легко-водолазном снаряжении с целью разведки и диверсий на берегу. Командующий ТОФ Н. Г. Кузнецов приказал провести учения с высадкой десанта водолазов-разведчиков из подводной лодки через торпедные аппараты и 22 октября 1938 г. в бухте Улисс водолазы-разведчики, со взрывчаткой и боевым оружием покинули подлодку «Щ-112» (командир подводной лодки капитан 3-го ранга Берестовский) через торпедный аппарат. Бойцы скрытно вышли на берег и произвели реальный подрыв объекта, после чего вернулись на подлодку. Но успешные учения не повлекли за собой сколько-нибудь серьёзных последствий для советского ВМФ. До создания специализированных подразделений водолазов-диверсантов дело не дошло.

Примечательно, что весь путь под водой от подлодки до берега и обратно водолазы проделали пешком. Ласт в СССР тогда не знали – они появились у нас только в конце 50-х. Чуть позднее командир уже не экспериментального а боевого подразделения уточнял, когда его бойцов называли морской пехотой: «Не морская пехота а подводная!» Кстати, американские водолазы-разведчики, участвовавшие в спецоперациях на Тихом океане, так же маршировали по дну без ласт.

↑ Создание РОН

В июле 41-го в Ленинград эвакуировали курсантов и преподавателей Выборгской школы водолазов. Дело шло к расформированию школы и отправке водолазов на сухопутный фронт. Но, вмешался случай: 2 августа 1941 г., возвращаясь с позиции, в проливе Соэла-Вяйн в районе маяка Тоффи подорвалась на донной мине и затонула советская подлодка С-11. Субмарина легла на грунт на глубине 11 метров. Спустя 6 часов троим морякам из седьмого отсека удалось благополучно покинуть подлодку через кормовой торпедный аппарат. Для выхода на поверхность моряки использовали индивидуальные дыхательные аппараты. Сообщение о гибели подлодки и спасении моряков было включено в сводку и доведено до командования флота. Вскоре, в разведотделе Краснознамённого Балтийского Флота раздался телефонный звонок. У провода был представитель Ставки адмирал Исаков. Он приказал кому-нибудь из ответственных лиц прибыть в Смольный. Комиссара и начальника отдела на месте не было, вместо них пришлось поехать сотрудник разведотдела Сиванову. Разговор, состоявшийся между адмиралом и разведчиком цитирован по документальной повести Петра Иосифовича Капици (не путать с физиком Петром Леонидовичем Капицей) «В море погасли огни»:

«Адмирал его (Сиванова – прим. Авт.) принял без промедления и спросил:

- Вам нужны люди, обученные водолазному делу?

В разведотделе на эту тему разговоров не было. Но Сиванов знал, что людей у них мало, понадобятся любые крепкие парни. И он, не теряясь, ответил:

- Нужны, очень нужны.

- Видите ли, утром ко мне приходил начальник ЭПРОНа - Фотий Крылов. Его Выборгскую школу водолазов эвакуировали в Ленинград. Здесь намерены расформировать. Люди, умеющие работать под водой, могут попасть в обычные пехотные части. А вы слышали, как с потопленной С-11 люди вышли через торпедный аппарат?

- Да, читал донесение.

- А у вас не возникло мысли, что на подводных лодках таким же способом можно засылать в тыл противника разведчиков?

- M-м... - замялся Сиванов. - Кое-что думали... собираемся.

- Тянуть нельзя. У итальянцев и англичан уже создаются подобные подразделения. Но, конечно, придется повозиться со школой: подыскать помещение, утвердить штаты... в общем, сделать все, что положено в таких случаях.

- Мы готовы, - ответил Сиванов, еще не представляя себе, как все это он проделает.

- Тогда отправляйтесь сейчас же в ЭПРОН к Фотию Крылову и согласуйте штаты. Я помогу утвердить. Только действуйте порасторопней…»

Выйдя от адмирала, Сиванов отправился к Фотию Крылову. Обрадованный известием, что отправка на сухопутный фронт его водолазам не грозит, начальник ЭПРОНа изложил офицеру свой взгляд на боевое применение водолазов.

«- Тяжелые водолазы вам ни к чему. Снаряжение слишком громоздкое: нужен специальный бот, компрессор, дежурная служба с телефоном. Но учтите - каждый тяжелый водолаз в любой момент может стать легким. Вы сразу получаете чуть ли не сотню обученных бойцов, которых после небольшой тренировки можно тайно забрасывать на территорию противника. Они пройдут под водой, добудут нужные сведения и по дну морскому вернутся. Легкие водолазы смогут даже топить в гаванях корабли».

Фотий Крылов передал список курсантов, преподавателей и опись вывезенного из Выборга имущества. Во главе этого отряда он предложил поставить опытного водолазного специалиста, выпускника ВМУ им. М.В. Фрунзе И.В.Прохватилова – личность монументальную во всех отношениях. Пётр Капица так описывает командира РОНа: «Вид командира отряда меня поразил. Это был морячина сказочного калибра: ростом около двух метров, плечистый, с крепкой загорелой шеей и мощным торсом. Он один, казалось, заполнил добрую половину бывшей учительской. Протянув широкую ладонь, похожую на ковш экскаватора, он представился:

- Капитан-лейтенант Прохватилов... Иван Васильевич!»


В Прохватилове было 198 см росту, и 128 кг весу, главный советский водолаз-разведчик разговаривал на суржике с изрядной долей украинских слов. Бойцы РОНа звали своего командира просто: Батя.

11 августа 1941 года нарком ВМФ подписал приказ №72 (походный), в котором говорилось:

1. Сформировать при разведотделе штаба КБФ роту особого назначения в составе 146 штатных единиц, укомплектовав её командирами и краснофлотцами-водолазами, прошедшими специальную подготовку в Военно-морской медицинской академии и Управлении ЭПРОНа.
   
   
2. Командиром Роты особого назначения назначить лейтенанта Прохватилова Ивана Васильевича, комиссаром роты - политрука Мащенко Анатолия Федоровича.
   
   
3. Для руководства и консультаций по водолазному делу выделить военврача 1 ранга Савичева Илью Ильича.
   
   
4. Штат ввести в действие с 15.08. 41 г., формирование роты закончить 25.08.41.
   

7 сентября 1941 года роту особого назначения передали разведотделу КБФ с непосредственным подчинением заместителю начальника разведотдела по агентурной разведке капитану 3-го ранга Л.К. Бекреневу.

Следует отметить, что в осаждённом Ленинграде к тому времени было создано не менее семи разведывательных спецподразделений. Эпизодически разведка проводилась с применением легководолазного снаряжения. Но регулярные операции водолазов-разведичиков проводило только подразделение Прохватилова.

С момента создания РОН до июня 1944 года штатная численность роты составляла 146 человек, из них водолазов-разведчиков (водолазов-автоматчиков по штату, командиров отделений и помощников командиров взвода) - 111 человек. Фактически в РОН в этот период, было всегда не более 119 человек. В штате роты числились четыре автомашины, мотоцикл и три легких сторожевых катера типа "КМ-Ш". Фактически количество автомашин не превышало трех, а катер имелся один - рейдовый типа "К-ЗИС-12". Организационно до января 1943 года РОН состояла из шести взводов - пяти боевых и одного учебного. Позже она состояла из трех взводов: двух боевых и одного хозяйственного. Уже в сентябре свежеиспечённое подразделение провело первую спецоперацию – высадку десанта под Выборгом.

Подводная пехота на марше. Не могу утверждать, что на снимке именно прохватиловцы, но фотография несомненно сделана в военное или предвоенное время: Водолазы разведчики вооружены винтовками, у предпоследнего - ручной пулемёт Дегтярёва.

Современному читателю может показаться странным, что от создания спецподразделения до его первой успешно операции прошло так мало времени. Тем более, что основу спецподразделения составили представители сугубо мирной профессии – водолазы. Но на самом деле, никакого противоречия здесь нет. ЭПРОН, из которого вышли бойцы Прохватилова, был создан в 1923 г. Особым отделом ОГПУ и действовал как в интересах торгового флота так и в интересах ВМФ. Сам Ф. И. Крылов в 1941 г. носил звание контр-адмирала. Курсанты водолазных школ ЭПРОНа осваивали работу с легководолазным снаряжением, взрывотехнику – то, что необходимо как гражданскому водолазу, так и водолазу-разведчику. Курсантов обучали тактике, стрельбе из винтовок и пулемётов, штыковому бою. Учёба в водолазных школах ЭПРОНа приравнивалась к военной службе. Была отлично налажена идеологическая подготовка курсантов. Сейчас к идеологии принято относиться с усмешкой, а зря. Лев Гумилёв заметил: «Армейское подразделение, желающее выжить в качестве боевой единицы, должно состоять из солдат, готовых умереть». Кстати, конкурс в водолазный техникум в 20-30 гг. доходил до 50 человек на место – сейчас такого нет даже в МГУ! Из вышесказанного можно сделать вывод: Костяк подразделения Прохватилова составили не просто хорошо подготовленные бойцы, но лучшие из лучших. Хорошая подготовка разведчиков сказалась на уровне потерь. Они были несравненно ниже, чем в обычной стрелковой роте: в 1943 году РОН потерял безвозвратно семь человек, в 1944 году - только одного. Кроме ЭПРОНовцев и курсантов водолазной школы, в РОН включали добровольцев, которые не имели опыта работы под водой и даже не проходили медицинскую комиссию. Поэтому в августе 1941 года из роты пришлось отчислить более 80 человек. Оставшиеся показали себя с лучшей стороны, но разговор о них впереди.

Красный уголок Военно-водолазного техникума ЭПРОНа

Те же курсанты на полигоне

Местом базирования для необычного подразделения выбрали остров Голодай (ныне остров Декабристов). Водолазов-разведчиков разместили в здании школы. Начиналась долгая блокада. Армия и флот в смысле продовольственного обеспечения пребывали в лучшем положении, чем жители осаждённого города, но недостаток питания вскоре ощутили все. Хозяйственный Прохватилов озадачился снабжением своего подразделения: Специально назначенные краснофлотцы на шлюпках собирали в Неве оглушенную при обстрелах рыбу, охотились с малокалиберной винтовкой на чаек. Жареными чайками, а так же, картошкой и свеклой с ротного огорода Прохватилов угощал гостившего в подразделении Петра Капицу:

«Вскоре на столе появился противень с беломясыми поджаренными птицами, обложенными золотистым картофелем, кружками моркови и свеклы.
- Голуби, что ли? - поинтересовался я.
- Ни-и, - ответил Прохватилов на родной "мове". - Их треба исты як рыбу, тогда воны вкусные, а если як мясо, то смак не тот».

В сентябре 1941 бойцы РОН провели первую боевую операцию. Финны форсировали реку Вуокса и заняли плацдарм южнее Выборга. Они захватили небольшой остров, не давая судам с частями 23-й армии свободно выходить из порта Выборг. Перед Прохватиловым поставили задачу выбить противника с острова. Сначала на остров высадились два разведчика в легководолазном снаряжении и разведали финские позиции. По протянутому под водой кабелю доложили, что можно начинать операцию. Пятьдесят водолазов, пользуясь этим кабелем как ориентиром, дошли до вражеского берега, но обнаружили лишь покинутые окопы. На финских позициях не было ни души. "Наверное, наши суматошные приготовления не остались незамеченными" - вспоминал потом Прохватилов.

Несмотря на то, что круг задач РОН был определён самим адмиралом Исаковым, в 41-м военачальники неоднократно пытались использовать молодое спецподразделение в качестве обычной пехоты. Отбивал атаки отцов-командиров сам Прохватилов: «Один в телефонную трубку требует: "Немедля построить бойцов и форсированным ходом отправить на пополнение в стрелковый полк. За неисполнение - расстрел". А кто он, этот крикун, - я не вижу. Флотским звоню, а оттуда голос еще грозней: "Не сметь! Сохранить водолазов для флота!" И тоже расстрелом грозится. Потом звонок, из третьего места. Всем мои хлопцы нужны. Вижу, так и так расстрела не избежать, вызываю связиста и по секрету приказываю: "Оборвать телефонные провода и сделать вид, что не можете найти обрыв". Только такой хитростью и удалось сохранить отряд».

Отбиться от «непрофильных» задач удавалось не всегда. В сентябре 1941 г. РОН участвовала в нескольких десантах, в том числе и в шлиссельбургском десанте, в ходе которого погибли наиболее подготовленные водолазы-разведчики.

В задачи РОН входила разведка системы береговой обороны противника, определение мест высадки десантов и разведывательно-диверсионных отрядов, захват пленных. Ведение разведки водолазы-разведчики осуществляли, как правило, парами. Пары формировались с учетом дружеской привязанности и полного доверия друг к другу. Так, при возвращении с задания и переходе линии фронта был тяжело ранен Звенцов. М.С. Спиридонов много километров тащил на себе напарника и вышел к своим. Пара Перепелкин - Лунин в 1942 году провела разведку аэродрома под Петергофом. Разведчики обнаружили аэродром и по радио навели авиацию на цель. С задания группа не вернулись, так как практически вызвали бомбометание на себя.

Специфику работы ленинградской «земноводной» разведки можно иллюстрировать на примере маленького не боевого эпизода, произошедшего во время визита Петра Капицы в расположение РОН: Во двор бывшей школы прибыла грузовая машина с какими-то тюками. Под наблюдением Прохватилова матросы стали сгружать и выворачивать для просушки спальные мешки, облицованные серебристой непроницаемой материей.

«Они только называются спальными, а спать в них не положено, - объяснил Прохватилов. - Видите, все мешки надувные. Сами изобрели. Доставали сбитые аэростаты и клеили. Разведчик на льду спрячется в такой мешок и весь день лежит. Никакой мех тепла не удержит, а воздух может. Он и холода не пропускает.

- Не рано ли вы их сушите? - спросил я.

- Синоптики гадают, что скоро залив замерзнет. Мы первыми на лед выйдем».

↑ "…обратно никто не падал"

23 сентября 1941 года во время авианалёта напротив Петергофа затонуло небольшое транспортное судно "Барта".Пароход упёрся кормой в дно, нос остался над водой. В 42-м водолазы-разведчики роты особого назначения (РОН) устроили в выступавшей из воды части судна наблюдательный пост. Ночью разведчики под водой пробирались в нос полузатопленого судна и в течение суток следили за действиями немцев. В первую же ночь водолазы-разведчики заметили вспышки дальнобойных орудий, обстреливавших Кронштадт, и передали координаты на базу. Огнём Кронштадтских фортов батареи были уничтожены. Осенью того же года наблюдатели заметили необычную активность на причале Петергофа. Немцы работали в три смены, даже ночью – при свете фонарей. В разведотделе уже было известно об оригинальном способе минирования противником фарватера между Ленинградом и Кронштадтом: Морские мины грузились в старые шлюпки и когда ветер дул с берега, отпускали их, предварительно просверлив днище с таким расчетом, чтоб шлюпка затонула, продрейфовав до фарватера. Больших проблем такой способ минирования не доставлял, поскольку добиться точной постановки мин, понадеявшись на ветер и течения, невозможно, а те мины, которые всё-таки заносило на фарватер, уничтожались тральщиками. Однако, появились сведения об испытанных на Средиземноморье радиоуправляемых катерах. Нагруженные взрывчаткой, такие катера были чрезвычайно опасны для судов и портовых сооружений. Командование КБФ имело все основания полагать, что активность немцев на петергофском причале связана с этими катерами или каким-то иным «супероружием». На разведку отправили бойцов Прохватилова. Попутно водолазы-разведчики должны были осмотреть главную скульптуру петергофских фонтанов: «Самсона». Ходил слух, что немцы его распилили и отправили в Германию.

Петергоф в годы войны

Катер с разведчиками ушёл под Петергоф. От катера до прибрежной прохватиловцы добрались на «тузике» - маленькой двухвёсельной шлюпке, которую притопили на мелководье а сами попробовали по каналу добраться до «Самсона». Немцы завалили канал разным железным хламом: покореженными трубами, железными койками, сетками. Все же разведчики прошли достаточно далеко в парк и разглядели - Самсона на месте нет. Выполняя вторую часть задания, разведчики обнаружили немцев, ремонтирующих пристань при свете прожектора и массивные предметы, сложенные рядом на берегу. Рассмотреть накрытые брезентом предметы не удалось, но разведчики решили, что это мины, приготовленные для постановки на фарватере.

Прохватилову приказали взорвать пристань. А как это сделать – непонятно. Устраивать столь грандиозные взрывы специалистам ЭПРОНа ещё не приходилось. Да и спецсредств такого масштаба не было ни у водолазов ни у флота. Пришлось импровизировать. Минёры помогли командиру РОНа найти две старые морские мины образца 1908 г. – по 300 кг взрывчатки в каждой. К ним в придачу получили современные взрыватели с часовым механизмом и магнитами – для крепления к стальным объектам. Плавучесть мин отрегулировали так, чтобы их можно было тащить под водой, вместо минрепов привязали стальные тросы с петлями для рук. Целый день водолазы тренировались, буксируя тяжёлые мины.

Морская мина обр. 1908 г. Источник фото: http://www.nasled.org/forum/viewtopic.php?f=19&t=8848&view=previous

В темноте бронекатер вышел в залив, буксируя шлюпку с минами. На траверзе Петергофа встали на якорь, мины спустили за борт, а в шлюпку сели трое водолазов и четверо гребцов. Взяв мины на буксир, шлюпка неслышно ушла к Петергофу. В двух кабельтовых (около 364 м) от пристани водолазы спустились за борт. Командир группы мичман Корольков держал в одной руке компас, в другой – телефонный кабель от катушки, закреплённой на носу шлюпки – чтоб не заблудиться в темноте. За мичманом водолазы Спиридонов и Звенцов буксировали мины. Водолазам повезло – в тот момент, когда Корольков всплыл у самой пристани, у немцев была пересменка. Ни часовых, ни сапёров там не было. Затащив мины под пристань, водолазы привязали их к сваям. Мичман установил взрыватели. Едва он успел их взвести, вспыхнул прожектор и на пристани застучали кувалды – началась ночная смена. Водолазы двинулись обратно по телефонному кабелю. Взобраться на шлюпку самостоятельно водолазы уже не могли – буксировка мин и обратный поход отнял все силы. Пришлось их затаскивать и это отняло много времени.

А на бронекатере диверсантов ждал сам Прохватилов. За полночь, когда контрольный срок возвращения прошёл, он приказал поднимать якорь и идти искать своих. А дальше: «…только мы якорь подняли, как из воды вдруг светящаяся башня выросла. Свет слепящий, словно автогенный. Двойной взрыв в уши ударил. Катер так подкинуло, что я чуть за борт не вылетел». Бронекатер подобрал из воды контуженого Королькова и гребцов – их выбросило из опрокинувшейся шлюпки. Спиридонов и Звенцов пропали. Весь остаток ночи бронекатер рыскал у Петергофа в поисках пропавших водолазов, но с рассветом попал под обстрел и ушёл.

Водолазы нашлись. Воздух в дыхательных мешках удержал их наплаву, а ветер отнёс к своим берегам. Одного прохватиловца подобрали на береговой батарее, второй выбрался на пляж и уснул прямо у полосы прибоя. Позднее, в рапорте о выполненной операции Прохватилов приписку касательно немецких сапёров, взлетевших на воздух вместе с минами: "…обратно никто не падал".

↑ РОН против MAS

Предыстория этой операции такова: 22 июня 1942 на Ладогу был переброшен 12-й отряд торпедных катеров из Специи (Италия) в составе катеров MAS 526, MAS 527, MAS 528 и MAS 529 1939 года постройки (водоизмещение - 20 т., двигатель - 2000 л.с., скорость - 47 узлов, 2 торпедных аппарата, 20-мм пушка, 6 глубинных бомб, дымоаппаратура). На основе отряда катеров была создана флотилия катеров, в состав которой, кроме итальянских катеров, вошли 6 немецких минных заградителей. Флотилия подчинялась финскому командиру Ладожской бригады береговой обороны и базировались в Лахденпохья, однако катера действовали в интересах немецкого военно-морского командования. Свою главную свою задачу – перерезать единственный путь по Ладоге между Ленинградом и Большой Землёй – ни итальянские катера, ни немецкие «зибели» и минзаги выполнить не смогли. 22 октября 1942 года катера участвовали в неудачной операции по захвату островка Сухо, а в ноябре 1942 года их через Сайменский канал перебазировали в Талин.


В 43-м у ленинградских набережных стали появляться быстроходные катера противника. В темноте они стремительно проносились мимо сторожевиков, сносили вахтенных огнём, топили корабли и безнаказанно уходили. Командование снова вспомнило о радиоуправляемых взрывающихся катерах – одного такого судёнышка было достаточно, чтоб пустить на дно любой корабль КБФ, повредить док или разрушить мост. Авиаразведка ничего не обнаружила и поиск катеров поручили Прохватилову.

Нет, прохватиловцы не исползали побережъе Финского залива, как об этом говорится в некоторых источниках и не прятались в мусорных баках. Разведчики заметили, что катера исчезают в районе стрельнинской бухты. Но пробраться в Стрельну непросто. Все подходы были заминированы и охранялись. Свободным оставался только заболоченный участок у края дамбы – немцы сочли его непроходимым и ограничились тем, что зимой перегородили болото клетками с колючей проволокой. Весной клетки погрузились в топь, снаружи остались торчать только колышки.

Разведать бухту вызвался мичман Никитин - бывший осводовец. До войны он дежурил на вышке Стрельны и наблюдал за купающимися. Бухту и побережье знал как свои пять. Вдвоём с напарником мичман преодолел заграждения и обнаружил катера. Вытащенные из воды, они стояли под деревьями, дополнительно укрытые маскировочными сетями – поэтому авиаразведка их не увидела. А ещё разведчики убедились, что мыс практически не охраняется. За ним только наблюдали из домика, стоявшего посреди дамбы.

По плану отряд из четырнадцати диверсантов в легководолазных костюмах пробирался к дамбе на шлюпках и делился на три подгруппы: Первая подгруппа блокировала домик с охраной, вторая – подходы к дамбе, третья – занималась катерами, после чего все уходили вплавь. Но первая попытка провалилась. В темноте диверсанты промахнулись мимо узкого прохода и вынуждены были вернуться. Перед повторным рейдом Прохватилов выслал вперёд водолаза с фонарём, чтобы тот поработал сигнальщиком и в кромешной тьме указал проход. Командир выбрал Севу Ананьева, бывшего студента, пришедшего в РОН добровольцем. Поскольку для высадки водолаза требовалось видеть хоть какие-то ориентиры, отправились днём, понадеявшись на дождливую и сумрачную погоду. В моторной лодке находились Прохватилов, Ананьев и матрос-рулевой. Когда моторка находилась в трёх кабельтовых от берега, тучи неожиданно разошлись и выглянуло солнце. Моторка оказалась как на ладони на виду у вражеских позиций.

Прохватилов приказал водолазу лечь по правому борту и быть готовым скатиться в воду, а сам встал во весь свой немаленький рост и замахал руками, изображая перебежчика. Немцы на позиции безмолвствовали (по другой версии – аплодировали и палили в воздух, выражая одобрение действиям краснофлотца). Лодка приблизилась к мысу и Прохватилов негромко сказал водолазу: "На повороте скатывайся" - и приказал матросу: "Право руля!" Ананьеву удалось на повороте незаметно уйти в воду, а Прохватилов принялся выразительно сигналить: «…не могу прохода найти, разрешите под прицел другого пулемета перейти". Немцы – ни гу-гу. Так, от пулемёта до пулемёта моторка дошла почти до самого Петергофа. Бесконечно это плавание под прицелом продолжаться не могло. Прохватилов приказал уходить полным ходом прочь от берега и сам повалился, спрятав голову под сиденье. Затарахтели пулемёты, ударила пушка, но разведчикам ещё раз повезло: Небо заволокло тучами, стемнело. Простреленная в нескольких местах лодка растворилась в туманной мгле.

Ударную группу повёл лейтенант Кирилов. По сигналу фонаря проход нашли быстро, но опасаясь засады, высадились не там, где засел сигнальщик, а с другой стороны мыса. Ананьев, ждавший товарищей со стороны моря, принял посланного за ним разведчика за немца и едва не застрелил его. Но, обошлось. Дальше операция пошла как по маслу: Одна группа залегла под деревьями у начала дамбы, вторая блокировала дом. Впрочем, термин «блокировать» здесь не вполне уместен – немцев забросали гранатами и больше никто из дома не вышел.

Группа Никитина ушла к катерам, которые стояли на воде, укрытые лишь маскировочными сетями. Охраны не было. Диверсанты заложили тол под пушки и под броню, а когда взрывами разворотило палубы – забросали катера противотанковыми гранатами, чтоб тонули быстрей. Взрывы у дамбы немцы приняли за авианалёт. Зажглись прожектора, раздались выстрелы зенитных орудий. Под шумок разведчики благополучно ушли на шлюпках в залив, где их подобрали катера.

Стрельнинская бухта. Снимок из Викимапии

По другой версии, изложенной на сайте «Военная разведка» прохватиловцы уходили от Стрельны сухим путём по немецким тылам. Но мне версия с эвакуацией на шлюпках кажется более достоверной, поскольку записана Петром Капицей со слов самого Прохватилова.

Версия о том, что осенью 43-го в стрельнинской бухте разведчики уничтожили катера MAS, возникла в конце 80-х уже после смерти Прохватилова. Возможно, кто-то из историков сопоставил сведения о четырёх итальянских катерах, переведённых на Балтику, с отчётом об уничтожении четырёх «штурмботов» разведчиками Прохватилова и предположил, что это одни и те же корабли. Версия подверглась жестокой критике: Во-первых, сам Прохватилов всегда называл уничтоженные его бойцами катера «штурмботами» и тоже, кстати говоря, неверно. "Штурмботами" сами немцы называли лёгкие металлические лодки с подвесными моторами, применявшиеся сапёрами и пехотой при форсировании водных преград. Никаких пушек на "штурмботах" не было, а из брони - только шлемы десантников. Во-вторых, на одном из форумов появились сведения (без ссылок на источник информации), что «уничтоженые» катера MAS благополучно пережили войну и вплоть до шестидесятых годов использовались финами в качестве сторожевиков. Короче говоря, по сей день не ясно, что за чудо враждебной техники утопили водолазы-разведчики в стрельнинской бухте.


Уже в наше время история с катерами получила неожиданное продолжение. Олег Вареник опубликовал в газете "Муниципальная перспектива" за 06 ноября 2002 г. интереснейшую статью примерно следующего содержания:

Вечером 29 октября 2002 г. экскаваторщик "Севзапстроймеханизации", копая траншею в районе морской набережной Портовой улицы (пос. Стрельна), вынул ковшом экскаватора металлические части какого-то механизма. При свете фар экскаваторщик осторожно откапывал твердую глину у корпуса, пока не показались искореженные металлические усиленные шпангоуты. Ковш экскаватора зацепился за фундамент двигательной установки и с частями корпуса поднял его на поверхность. Отрыли еще много металлических и деревянных фрагментов катера. С трудом откопали и подняли блестящий валопровод длиной четыре метра с дейдвудной полутораметровой трубой. По косвенным признакам - корпус деревянный, с медным креплением, громадный фундамент под мощный, в 2000 лошадиных сил, двигатель, четырехметровый вал диаметром 60 мм, размеры корпуса – это был катер "МАS". Находка была доставлена к музею "Морская Стрельна".

↑ РОН и суперторпеда

Самая значительная операция РОНа прошла летом 1944 г., причём, прошла без единого выстрела. Предыстория этой операции такова: в сентябре 1943 года на вооружение Кригсмарине поступили первые в мире серийные самонаводящиеся лодочные торпеды TV (G7es), предназначеные для самозащиты подлодок от эскортных кораблей. Торпеда была создана на базе электрической G7e и приводилась в движение небольшим электромотором не оставлявшим в воде демаскирующего следа, характерного для торпед с парогазовым двигателем. Изюминкой TV была акустическая система самонаведения, настроенная на характерные частоты гребных винтов корабля. Теоретически (очень сильно теоретически, поскольку торпеда не оставляла следа) эсминец, обнаруживший торпедную атаку, мог дать полный ход и оторваться от сравнительно тихоходной (не более 24,5 узлов) торпеды. Подвергшиеся торпедной атаке транспорты в большинстве случаев были обречёны.

В июле 1944 года при несении боевого дежурства в районе пролива Бьёрке-Зунд погиб при загадочных обстоятельствах сторожевой катер МО-105. До него примерно при таких же обстоятельствах погибли МО-304 и МО-107. Ни следа от торпеды, ни перископа ПЛ никто из уцелевших моряков не видел. С МО-103 у немцев вышла осечка. Юнга с проходящей шаланды заметил под водой тень. Находящийся поблизости МО-103, вовремя получил сообщение и начал охоту. Подлодка оказалась в ловушке между отмелью и островом Руонти. После серии взрывов глубинных бомб на поверхности стали лопаться гигантские воздушные пузыри – воздух из отсеков подлодки. На поверхность всплыли шестеро немецких моряков.

Малый охотник

В том, что подлодку необходимо обследовать, командование КБФ убедили сами немцы. Они несколько раз бомбили и обстреливали место гибели субмарины. Неуёмная активность противника показалась балтийцам подозрительной. Искать и обследовать субмарину послали прохватиловцев, за которыми прочно закрепилась слава специалистов по поиску чёрной кошки в тёмной комнате. Главная проблема заключалась в том, что курс на МО-103 во время охоты прокладывался неточно, а оставленную на месте гибели подлодки веху унесло течением. Пролить свет на местоположение субмарины мог её командир, корветтен-капитан Вернер Шмидт. Немец охотно сообщил свои личные данные, но раскрыть местоположение субмарины отказался.

По версии «Военной разведки», подводника допрашивал сам Прохватилов причём, обошлось без «допроса третьей степени». Командир РОНа развернул перед Шмидтом карту, наобум провёл на ней линию и заявил: "Только идиот мог идти таким курсом". Возмущению корветтен-капитана не было предела: "Я шел единственно верным в такой обстановке курсом. А положили нас совершенно случайно здесь!" - и ткнул пальцем в карту.

Глубина в месте гибели подлодки составляла около тридцати метров. А предел для легкого водолаза того времени – 20 метров. Глубже применяемый в дыхательных аппаратах кислород становился опасен. Прохватилов описывал работу водолазов так: «Походят мои хлопцы по дну минут десять и вылетают наверх. У одного кровь носом идет, у другого из ушей, а у третьего полная маска пены. Искусственное дыхание надо делать, откачивать. А тут еще финны из пушек обстреливают. Все же нашли мы субмарину на дне».

Водолазы закрепили на рубке подлодки деревянный трап в качестве буя, но больше ничего сделать не смогли – несовершенные дыхательные аппараты не позволяли работать в отсеках более 3-4 минут. Решено было спускать тяжёлого водолаза в обычном скафандре. Пригнали бот с компрессором, телефоном и шлангами. Под воду ушёл Сергей Непомнящий. С большим трудом он пролез в узкий рубочный люк, осмотрел центральный пост, стал отдраивать люки в другие отсеки. Через час он передал: "Нашел пенал с картами. Иду наверх". На боте стали подтягивать шланги, когда водолаз заорал не своим голосом: "Выручайте, чертовы покойники держат!"

Что-то совершенно невероятное должно было произойти под водой, чтоб водолаз-разведчик испугался покойников. На помощь Непомнящему спустились легкие водолазы. Они помогли Непонящему выбраться из подлодки и подтащили к борту. Слегка заикающийся спецназер рассказал о своих подводных злоключениях:

«Отдраиваю отс-сек, а оттуда покойник за покойником выплывают. Белые, разбухшие... Ко мне в иллюминатор заглядывают. Чуть фонарик из рук не выронил. Но с-стерпел - не обращаю на них внимания. В каюты капитана и штурмана пролез, Какие были карты, снял и пенал взял. Возвращаюсь обратно, а у трапа утопленники скопились. На волю хотят всплыть, вверх тянутся. В-видно, течение получилось. Раз-здвинул я их и скорей на трап. Но не тут-то было! Чую, держат: за шланги цепляются, на плечи давят. От этого в глазах искры... и ноги ослабли. В-видно, с перепугу забыл воздух стравить: костюм раздуло. Ну, ни туда ни сюда! П-пропал, думаю, и вот здесь завопил во все легкие..."

На картах, поднятых Непомнящим, был обозначен свободный от мин секретный фарватер противника, который начинался от Свинемюнде и шел до самого Ленинграда. Уже без участия РОНа водолазы Аварийно-Спасательной Службы подняли подлодку и поставили в док. При обследовании торпедного отсека минёры кроме обычных (несамонаводящихся) электрических торпед G7e и парогазовых G7а обнаружили акустические торпеды. Извлечь их оказалось не так-то просто – торпеды заклинило в перекошенных торпедных аппаратах, к тому же, на самих аппаратах находились взрывные устройства. Решить эту задачу удалось офицерам О.Б.Брону, В.М.Саульскому и С.Т.Баришпольцу. Под руководством О.Б.Брона изучением торпед занялись офицеры НИ-МТИ — старший лейтенант В.М. Шахнович и инженер-майор И.М.Экелов. Было составлено полное описание торпеды и сняты характеристики всех ее систем.

О захвате секретной торпеды стало известно в британском Адмиралтействе и премьер-министр Уинстон Черчилль лично обратился к Сталину с просьбой передать её английским специалистам: «Адмиралтейство просило меня обратиться к Вам за помощью по... важному делу. Советский Военно-Морской Флот информировал Адмиралтейство о том, что в захваченной... подводной лодке... обнаружены... германские акустические торпеды T-V. Это единственный известный тип торпед, управляемых на основе... акустики, и он является весьма эффективным не только против торговых судов, но и против эскортных кораблей. Хотя эта торпеда еще не применяется в широком масштабе, при помощи ее было потоплено или повреждено 24 британских эскортных судов... Мы считаем получение одной торпеды T-V настолько срочным делом, что... готовы направить за торпедой британский самолет в любое удобное место, назначенное Вами».


Торпеду союзникам не дали, но британские моряки смогли увидеть в Петропавловской крепости разобранную T-V и познакомиться с ее подробным описанием. Англичане немедленно приступили к разработке собственной самонаводящейся торпеды, а также, методов противодействия новому оружию. Так немецкая самонаводящаяся торпеда не стала супероружием, способным вернуть немецким подлодкам их былую славу. А в самом СССР на основе трофейного образца была разработана первая отечественная самонаводящаяся торпеда САЭТ-50, запущенная в серийное производство в 1951 г. По сей день акустические самонаводящиеся торпеды составляют основу вооружения российского подводного флота. Примечательно, что американцы, которым T-V досталась в виде трофея только после войны и сейчас предпочитают совершенствовать торпеды, управляемые по проводам.

↑ РОН и ФАУ-1

Советская разведка добыла сведения о намерении противника установить в районе завода "Пишмаш" (ныне Ленинградский электромеханический завод) специальное радионавигационное устройство для корректировки самолетов-снарядов ФАУ-1. Сам завод к описываемому времени представлял собой руины у самой передовой, над которыми возвышалась чудом уцелевшая гигантская труба. В ходе наблюдения разведчики обнаружили укрытую маскировочными сетями дорогу, по которой шло интенсивное движение. Необычная активность немцев у разрушенного завода настораживала.

Завод "Пишмаш" на немецкой фотографии 1941 г.

Разведчик РОНа Владимир Борисов под водой перешел линию фронта, замаскировал водолазное снаряжение и переоделся в форму немецкого солдата. Владимир несколько часов изучал обстановку у проходной «Пишмаша», но никаких лазеек на территорию обнаружить не удалось. И разведчик пошёл на авантюру. Увидев, как к проходной подъезжает большая повозка, груженая ящиками, разведчик пристроился к ней и стал подпирать якобы свалившиеся ящики. После этого ящики действительно повело набок и ездовой начал поддерживать их с другой стороны. Часовой, видя трудное положение возчиков, открыл шлагбаум и пропустил повозку без проверки документов на территорию разрушенного завода. Взяв один из ящиков, Борисов прошёл с ним по подземным коридорам и увидел, как в одном из бункеров строители монтируют блоки радиоаппаратуры.

Обратно из охраняемой зоны разведчик выехал на той же повозке. Впереди сидел немец-ездовой, а сзади, спиной к нему, свесив ноги, сидел Борисов. Часовой, узнав незадачливых перевозчиков, открыл шлагбаум. Сведения о странной радиоаппаратуре на «Пишмаше» немедленно передали в штаб. Станция и стартовые площадки в Псковской области были разбиты нашей авиацией и артиллерией, но были ли уничтоженные объекты действительно связаны с «оружием возмездия» - тайна покрытая мраком. Достоверно известно, что командование ленинградской ПВО в 1944 г. опасалось крылатых ракет и принимало упреждающие меры. Но упоминаний о планах самих немцев применить ФАУ-1 против Ленинграда я не нашёл.

↑ Эпилог

До конца войны рота Прохватилова выполнила более 200 разведывательно-диверсионных операций. Операции РОН проходили на южном и северном побережьях Финского залива, побережье Выборгского залива, на островах Гогланд, Большой Тютерс, Рухну, на Чудском озере. Зимой 1941 года часть личного состава РОН была направлена на первую разведку маршрута ледовой трассы через Ладожское озеро. Прокладка маршрута Дороги жизни протяженностью в 30 км была выполнена в двухдневный срок. С началом функционирования дороги водолазы-разведчики постоянно привлекались для подъема затонувших грузовиков и барж. Водолазы РОН совершали спуски для обезвреживания мин. Только 1943-1944 гг. было проведено 840 таких спусков.

Прохватиловцы

Ещё в 1944 г. было высказано мнение о нецелесообразности существования РОН в мирное время. За расформирование роты ходатайствовал выступил начальник Разведывательного управления Главного морского штаба контр-адмирал М.А. Воронцов. Против были начальник РО ШБФ контр-адмирал Петров, его заместитель капитан 2-го ранга П.Д. Грищенко, сотрудники РУ ГМШ капитан 1-го ранга Л.К. Бекренев, капитан 2-го ранга Д.У. Шашенков и полковник Н.С. Фрумкин. И разумеется, сам Прохватилов. Командир РОН предлагал создать на базе спецподразделения специальную школу, которая бы "решила задачи подготовки кадров водолазов-разведчиков, разработки водолазных снаряжений, необходимого технического обеспечения и совершенствования методов разведки водолазами-разведчиками". Доводы не были услышаны. 14 октября 1945 г. командующий Краснознаменным Балтийским флотом издал приказ № 0580 о расформировании РОН до 20 октября. По иронии судьбы акт инспекции, послуживший основанием для приказа, подписал начальник ГМШ адмирал И.С.Исаков. Тот самый, адмирал Исаков, который своим приказом в 1941 году создал РОН.

Справедливости ради следует отметить, что в США так же были расформированы подразделения водолазов-разведчиков и так же быстро были воссозданы вновь с началом Корейской войны.

Прихватилов с 1946 по 1951 год работал водолазным специалистом аварийно-спасательного отдела на Балтике. В 1951 году был назначен начальником лаборатории специального назначения в водолазный отдел 11-го Института ВМФ (ныне 40 ГНИИ аварийно-спасательного дела, водолазных и глубоководных работ). Кроме всего прочего, институт создавал снаряжение для возрождённого с началом Холодной Войны спецназа ВМФ. В частности, в нём был разработан регенеративный бесследный водолазный аппарат разведчика («ВАР-52»), который позволял скрытно ходить и работать под водой на небольших глубинах в течение 10 часов. Вскоре Прохватилов по болезни ушёл в запас. Жил и работал в деревне Черново Ленинградской области. Иван Васильевич Прохватилов умер зимой 1978 года, от болезни сердца.