Фотоальбом "Типы казаков. Сибирские казаки на службе и дома"


Сибирские казаки или Сибирское Линейное Казачье Войско — иррегулярное войско в XVII—XX веке в Российской империи, на территории Сибири (включая территорию Северного и Восточного Казахстана).

Армия Российской империи в XVII- начала ХХ вв. делилась на регулярные и иррегулярные войска. Под регулярными (средне-век. лат. regularis «правильный») войсками понимаются постоянные армии, имеющие штатную организацию, форму обмундирования, установленный законом и уставами порядок комплектования и прохождения службы. Иррегулярные (средне-век. лат. irregularis «неправильный») войска не имели единой и постоянной организации, отличались от регулярных войск системой комплектования, прохождения службы. В России это были казачьи войска. Сибирское казачье войско отличалось от других тем, что оно образовалось не на добровольном формировании казачьей общины (как, например, Донское казачество), а оно создавалось «сверху», иногда даже на принудительной основе. Казачьи войска и команды подчинялись местному военному начальству. Функции войскового атамана были весьма ограниченными. Служба до старости, «доколе в силах». В связи с дефицитом людей верстали не на свободные штатные вакансии, а по достижении совершеннолетия. Из-за обременения служебными нарядами роль жалованья возрастала, а побочных хозяйственных промыслов – падала. Казак самоснаряжался на службу за счет жалования. На Сибирской линии в 1801 году было 6051 человек, размещавшихся в 124 крепостях и селениях. Характерно, что никаких «законодательных постановлений об организации порядка управления казаками Сибирской линии не было»

Формирование сибирского казачества, ядром которого стали казаки Сибирских пограничных линий, происходило путем его естественного и механического прироста, хотя соотношение этих источников не было постоянным. До середины 1840-х годов преобладал естественный прирост, не превышавший 1% в год. Дополнительным источником «приумножения» войска по Положению 1808 года являлось добровольное зачисление в его состав казахов и калмыков. Обязательным условием их обращения в казаки было не только крещение, но и «неприписанность ни в какой род жизни», то есть в крестьянское или мещанское сословие. Несмотря на заинтересованность в увеличении численности линейного казачества, войсковое начальство нередко отказывало желающим вступить в казачье сословие, и, в первую очередь, представителям податного населения, так как закон не предусматривал подобных перечислений. Исключения были крайне редки и допускались только с Высочайшего повеления. В эти годы принудительное обращение в казаки происходило лишь дважды: в 1813-1814 гг. и в 1831-1834 гг., когда на основании Высочайших повелений войско пополнилось несколькими сотнями военнопленных поляков. Накануне реформы войска 1846 года численность сибирского линейного казачества составляла около 48 тыс. человек. Образование из части сибирских казаков Семиреченского войска (1867 г.), упразднение бывших городовых казаков (1868 г.), исключение из войскового сословия бывших крестьян Канонировской волости (1871 г.) уменьшили численность сибирского казачества почти на 25 тыс. чел.

В XIX веке правительство, стимулируя службу сибирских казаков в казахской степи, уделяет особое внимание наделению их земельными участками. Как отмечал Т. Седельников, начатая в начале XVIII века и беспрерывно продолжавшаяся до последней четверти XIX века казачья колонизация привела к тому, что Сибирское казачье войско стало иметь не менее 5 млн. дес. лучших земель . О том, что казакам отводились самые живописные и плодородные участки Северо-Восточного и Юго-Восточного Казахстана, писали дореволюционные российские исследователи Казахстана и Сибири, - например, И. Завалишин отмечал, что «в Кокчетавском, Баян-Аульских и Каркаралинских горах есть местности, не уступающие красотою своей лучшим пейзажам Швейцарии и Северной Италии» . Значительная часть казахских земель была изъята в 1820-х гг. с возобновлением упраздненной казачьей пашни, когда генерал-лейтенант Капцевич вменял межевой комиссии в «особенный долг» не касаться хлебопахотных земель, отведенных каждому эскадрону Сибирского казачьего войска в размере 5 сотен десятин не включать в эту площадь территорию душевых наделов.

Сибирские казаки считали собственность казаха «своей собственностью», а «отнять у него барана, украсть у него быка или лошадь считается молодечеством» . Казачье «молодечество» соответствует казахской барымте, можно предположить, что казаки, проживая долгое время на одной территории с казахами, переняли приемы угона скота. Таким образом, «Молодечество» в форме похищения скота, чужого имущества бытовало как в среде казахов, так и среди казаков. Известен рассказ о том, что один из таких казаков умудрился украсть приглянувшуюся кошму из-под спящего казаха. Даже если это байка, то весьма показательная.

Сибирским казакам приносили доходы не только меновая торговля в степи, но и сдача в аренду земель войскового запаса своих земель казахам для кочевания. Отторжение лучших земель и закрепление их за казаками вынуждало казахов искать новый источник существования с целью выживания и дальнейшего развития традиционных форм хозяйствования. На территории Павлодарского Прииртышья степень распространения и уровень развития арендных отношений был достаточно высок . Щербина в 1903 году писал, что «возникновение аренды земель, занятых киргизами на Иртыше, относится, как выяснилось из массового опроса, к периоду времени 50-60 лет тому назад, то есть оно совпадает приблизительно с моментом отмежевания 10-верстной полосы в 1839 году, когда полоса эта документально была закреплена за казачеством. До этого времени киргизы свободно, без всякой платы, пользовались пастбищами и покосами на войсковых землях. На первых порах возникновения аренды казачество применяло к своим арендаторам систему обложения по скоту: со 100 штук овец оно брало одну овцу, со 100 лошадей – одну лошадь и т.д. Но эта система оказалась неудобной, так как киргизы не показывали всего имеющегося у них скота; тогда перешли к системе обложения зимовок, и плата стала взиматься в виде подымного с каждого отдельного хозяйства. В конце концов, додумались до сдачи земли в аренду с торгов отдельными участками» . По данным Щербины, всего на Иртыше в 1903 году проживало 6736 хозяйств; из них 85 хозяйств – на жалованной земле; на казачьих землях, следовательно – 6651 хозяйств. Казаки несли в степи полицейские и жандармские функции. П.М. Зейнов с возмущением писал: «Всякий честный человек, видевший лично нагаечный способ взимания пошлин казаками с киргиз… не может не возмутиться этим до глубины души».

В 1904 году Сибирскому войску была передана находившаяся в его пользовании вдоль Иртыша 10-верстная полоса. Однако владельческие права войска были частично ограничены: по Высочайше утвержденному 31 мая 1904 года мнению Государственного совета казахам, арендовавшим у войска угодья в пределах полосы, предоставлялось право «до окончательного их устройства» пользоваться той же площадью земель, причем размер арендной платы повышать запрещалось. Длительный процесс формирования войсковой территории завершился 23 апреля 1906 года, Сибирское войско получило от Николая II крепительную грамоту на вечное владение своими землями в их бесспорных границах. Вместе с тем грамота сохраняла в силе ограничения войска в пользовании недрами и мнение Государственного совета от 31 мая 1904 года. Войсковое землеустройство так и не было завершено. К 1916 году было окончено межевание 95,4% войсковых земель, составлены проектные планы всех казачьих поселений войска, 646 офицерских участков и 84,4% войсковых запасов. Формально обмежеванные земли составляли только 2202369 дес. (44,4% восковой территории).Постоянными межевыми знаками были обозначены границы юртовых наделов 109 казачьих поселений (1861704 дес., или 62,53% этих земель), 462 офицерских участков (335046 дес., или 66,4% этих земель) и 5619 дес. запасных земель (0,45% от их общего количества). Общая площадь войсковой территории (с учетом примерного количества необмежеванных запасных земель) составляла 4957085,5 дес. (около 10% земель всех казачьих войск).

Земли офицерской потомственной собственности представляли собой особую категорию войсковых земель, предназначенных для материального обеспечения казачьих классных чинов вне службы. Начало офицерскому землевладению в Сибирском войске было положено предоставлением его офицерам в 1846 году права на получение пожизненных земельных участков, но до начала 1860-х гг. оно носило формальный характер. Введение очередного порядка службы в 1861 году заставило часть офицеров реализовать это право. Но в сибирских условиях пожизненные участки не могли улучшить благосостояние классных чинов, для которых более актуальным было получение денежного обеспечения. К 1877 году лишь 50% офицеров войска, их вдов и сирот (198 чел.) пожелали получить землю. Несмотря на это, правительство и войсковая администрация продолжали насаждать офицерское землевладение, стараясь предоставлением участков возможно большее число казачьих офицеров. Основной причиной этого было не столько желание создать основу будущего экономического развития войска в виде офицерских «образцовых» хозяйств, сколько стремление оградить войсковую казну от пенсионных выплат.

С завершением проектного межевания офицерских участков (к концу XX века в их состав было отведено 587422 дес., или 11,9% войсковой территории) юридическое оформление офицерского землевладения в войске не закончилось. К 1917 году 27% владельцев офицерских участков так и не получили крепительных документов на свои земли. Реализацию офицерами владельческих прав на отведенные им участки можно рассматривать как непрерывно развивавшийся процесс отделения земли как объекта собственности от земли как объекта хозяйствования. Основными способами использования офицерских участков стала сдача их в аренду и продажа. Рядовые казаки болезненно воспринимали их переход в руки разночинцев и оценивали это как расхищение войскового земельного фонда. Стремясь сдерживать распродажу офицерских земель, войсковая администрация, используя недостатка проектного межевания, в два этапа изъяла их часть. Это давало ей не которую свободу маневра в условиях нарастания аграрных противоречий в войске. К 1917 году доля земель в Сибирском войске сократилась до 8%. Норы землевладения офицеров были следующие: обер-офицеров – от 200 до 600 десятин, штаб-офицеров – от 400 до 1000, генералов – от 1,5 тыс. до 3 тыс. десятин земли. Фактически же они владели гораздо большими площадями. В Семипалатинской области 220 офицеров имели в своем владении 215 тыс. десятин, а некоторые атаманы даже до 10-12 тыс. десятин земли. Выделялось 500 десятин земли на каждый эскадрон войска для общественной войсковой пашни. Казачьим селениям отводились соленые озера, строевые и дровяные леса Казахстана с учетом роста населения. Всего Сибирское казачье войско владело 5 млн. десятин земли, это были лучшие участки пахотной и самые богатые тучные пастбища - луга вдоль Иртыша, изъятые у местного населения.

Сибирские казаки имели постоянные экономические, хозяйственные контакты с местными. Приспосабливаясь к местным природно-климатическим условиям, к традициям коренного населения заимствовали многие элементы материальной и духовной культуры. В первые десятилетия колонизации Сибири и Казахстана одним из источников женского пополнения являлись покупка женщин у местных народов, женщины для «женитьбы». 40-летняя «инородческая баба» стоила 12 руб., а девочка-казашка обменивалась на 2-х быков, 2 кирпичика чаю, красную кожу и четверик крупы. Покупка женщин сочеталась с прямым насильственным захватом женщин и девочек.

В 1891 году Н.М. Ядринцев писал «Сибирские казачьи команды нарочно отправляются в улусы или юрты калмыцкие и киргизские, чтобы, по словам актов, захватывать в полон калмыцких и киргизских баб, девок и ребят, и сибирская губернская канцелярия «взятую добычу людей отдавала им в раздел»». Таким образом, матерями некоторых казаков были казашки, что отразилось на их физиологическом облике.

К примеру, Ф. Усов писал: «встречаются между казаками потомки киргиз, калмыков и мордвы. Вообще, уклонения от русского типа к монголоидному нередки. Это объясняется тем, что на пограничных сибирских линиях долгое время было чрезвычайно мало русских женщин, и казаки женились на инородках» .Проживая на протяжении всей жизни в степи, казаки приспосабливались к природным условиям, знали местность как коренные жители. Как писал Г.Н. Потанин: «От беспрестанного пребывания в степи, они хорошо ее знают, привыкли к ее однообразным возвышениям и владеют такой же способностью не заблудиться в ней, как и сам Киргиз, тогда как солдат в состоянии заблудится, отошедши полверсты от большой дороги. Наконец, они такие же наездники, как кочевые Киргизы, и, живя в постоянных сношениях с ними, хорошо знакомы с их обычаями и всеми военными хитростями».



























































Категория: Старые фото   Теги: Казачьи песни


Добавление комментария

Имя:*
E-Mail:*
Комментарий:
  • sickbadbmaibqbrda
    esmdametlafuckzvvjewlol
    metallsdaiuctancgirl_dancezigaadolfsh
    bashboksdrovafriendsgrablidetixoroshiy
    braveoppaext_tomatoscaremailevgun_2guns
    gun_riflemarksmanmiasomeetingbelarimppizdec
    kazakpardonsuperstitionext_dont_mentbe-e-ethank_youtender
    air_kissdedn1hasarcastic_handugargoodyarilo
    bayanshokicon_wallregulationkoloper
Вопрос:
Напишите пропущенное слово: "Куй ... пока горячо"
Ответ:*