Прусская археология, заря которой приходится на 1723 г., к настоящему времени собрала внушительный банк данных, позволяющий приступить к процессу реконструирования внешнего вида воинов, обитавших на Янтарном берегу в Х веке. При реконструкции внешнего облика прусского дружинника, в качестве основы использовался материал уникальных для Балтии археологических памятников:
Кауп – комплекс, состоящий из курганно-грунтового могильника и поселения протогородского типа IX-XI в. По данным археологической разведки 1980 г. данный комплексный памятник археологии состоит из курганно-грунтового могильника (203 курганные насыпи) и поселения площадью не менее 400 х 250 м. Количество грунтовых погребений учету не поддается (Кулаков В.И., 2006, С. 413-428).
На грунтовом могильнике Ирзекапинис (прусск. – «могила гребцов») Балтийская экспедиция ИА РАН в 1977-1986 гг. изучила 163 погребальных комплекса. Кроме погребений в пределах раскопанной части было обнаружено святилище второй половины X в. Общие хронологические рамки памятника, охватывают период с V по начало XII вв. (Кулаков В.И., 1999, С. 211-273).
Материалы данных археологических комплексов позволяют утверждать, что северо-восточная часть Самбийского полуострова являлась мощным дружинным центром в IX-XI вв.
На основании имеющихся материалов, активно привлекая скандинавские источники можно реконструировать облик прусского дружинника, его бытовой костюм, вооружение и защитное снаряжение. Рассмотрим их по очереди.
Бытовой костюм
На эпоху викингов существует очень мало информации по одежде. В исторической Пруссии такой материал практически отсутствует. По этому, реконструируя бытовой костюм нам не обойтись без привлечения скандинавских источников, хотя и их не много. Нет ни одного полностью сохранившегося комплекта одежды – обычно только обрывки ткани. Кроме того, мало изобразительных источников – в основном более поздние миниатюры, рисунки на рунических камнях (не отличающиеся точностью, но фиксирующие некоторые характерные детали).
Известно, что около 960 г. прусская земля Самбия подверглась нападению викингов под руководством Хакона, сына датского конунга Харальда Синезубого. Хронист Саксон Грамматик так описывает это событие: “Битва вышла победоносной для датского меча. Даны, завладели Самландом, женились на женах погибших пруссов и повели свою жизнь совместно с (бывшими) врагами” (Muhlen B., 1975, S. 1)
Из этого можно предполагать, что значительную часть прусской дружины во второй половине X в. составляли скандинавы (преимущественно датчане), это утверждение находит подтверждение в археологическом материале, в частности появлением на Ирзекапинисе сожжений в ладье.
Таким образом, что бы компенсировать недостаток материала по одежде мы обратимся к археологическим находкам в Дании, а именно к материалам крупнейшего датского протогородского центра эпохи викингов – Хедебю.
Костюм дружинника включал в себя следующие наименования одежды:
Нижняя рубаха. Находки целых рубах на эпоху викингов в Европе отсутствуют, но при этом на территории Скандинавии найдено достаточно много обрывков, позволяющих воссоздать несколько видов кроя (рис.1). Из археологических источников также известно, что на IX-XI вв. явно прослеживается тенденция к экономии ткани, а не трудозатрат на ее сшивание. Поэтому для реконструкции нижней рубахи прусского дружинника был выбран самый простой вариант кроя, – прямая, длиной до середины бедра рубаха, с вшитыми по бокам клиньями, рукава сужаются к запястьям, ворот круглый с небольшим разрезом (рис.2).
Верхняя рубаха. Крой тот же, что и у нижней. Ворот украшен тесьмой и застегнут маленькой подковообразной фибулой. Рукава чуть сужены и также украшены тесьмой. Рубаха изготовлена из домотканого льна и выкрашена мареной (рис.3).
Штаны реконструированы по находке в Хедебю (рис.4). Такой широкий вариант штанов (Pumphose) удобен для верховой езды и вполне возможно восходит к аварской и прусской традициям костюма рубежа VII-VIII вв. (Кулаков В.И., 1994, с. 129).
В Скандинавии IX-XI вв. такие штаны принято считать восточной модой.
Пояса прусских воинов скреплялись бронзовыми пряжками, преимущественно лировидной формы (рис.5). На могильнике Ирзекапинис в погребении 149 найден комплекс ремней с бронзовыми наконечниками и небольшими серебряными накладками, этот пояс, скорее всего, попал на Самбию во время одного из военных походов прусской дружины, либо был куплен у проезжих купцов на Каупе. «Импортные» украшения в археологическом материале северо-восточной части Самбии – не редкость.
Плащевой комплекс прусского дружинника X в. состоит из прямоугольного плаща скрепленного на плече крупной подковообразной фибулой с завернутыми или ромбическими окончаниями дрота (рис.6, рис.7). В начале XI века им на смену, приходят фибулы «куршского» типа (Кулаков В.И., 1994, с. 129).
Опираясь на скандинавский археологический материал можно предположить что, плащи украшались вышивкой и золотой фольгой. При раскопках на могильнике Кауп (К167) были обнаружены частицы золотых тордированных нитей, которыми была украшена одежда (возможно плащ) погребенного воина.
Вязаные носки были широко распространены в эпоху викингов. Вязка иглой (Nail-biding) известна нам по большому количеству находок вязаных вещей в Скандинавии, Западной Европе и на Руси - носки, рукавицы и перчатки, найденные в Бирке.
Обмотки для ног. При раскопках на могильнике Кауп были обнаружены небольшие бронзовые крючки (рис. 8), которые, скорее всего, использовались аналогично крючкам из Бирки (Bj 903) и Рюрикова городища – для закрепления обмоток у верхней части голени (рис. 9). Возможен и другой вариант закрепления обмоток – завязывание свободных концов. Такой способ можно увидеть на сценах гобелена из Байо.
Обувь. В эпоху викингов носили различные варианты обуви (рис.10). В основном это невысокие модели (до лодыжки) сшитые из мягкой козлиной кожи выворотным швом. Подошва кроилась из той же кожи, что и верх. Для закрепления на ноге использовали кожаные шнурки, а также пуговицы. Добиться полной непромокаемости такой обуви невозможно, поэтому справедливо предположить, что люди в IX-XII вв. часто ходили с мокрыми ногами. (Дацыков И., 2005, С. 7-15)
Вооружение и защитное снаряжение
Комплекс вооружения прусской дружины многообразен и сочетает в себе скандинавские, западноевропейские и восточные кочевые традиции. Это объясняется географическим положением полуострова Самбия и его многонациональностью населения.
Наиболее частыми находками предметов вооружения являются наконечники копий, мечи и топоры, в погребениях Ирзекапиниса встречаются также булавы. В кург. К7 могильника Кауп обнаружен клевец с серебряной плакировкой. О наличии в арсенале прусской дружины оружия дальнего боя, можно судить по обнаруженным на Каупе и Ирзекапинисе наконечникам стрел и дротиков. Довольно сложно определить этническую принадлежность находок. В IX-XI вв. единство в развитии оружия наблюдается в масштабе всей Европы (Kirpicnikov A.N., 1970, p. 50-76).
Копья представлены типами E, G, III, IVб (по Я. Петерсену и А. Рутткаи) откованы на высоком, профессиональном уровне и имеют прототипы в скандинавских и восточноевропейских древностях. Втулки копий нередко украшены серебряным листом и плакировкой с врезными горизонтальными линиями (рис.11), причем подобный орнамент за пределами Пруссии можно встретить только в Турайде (Латвия) (Кулаков В.И., 1999, С. 211-273). Большая часть копий предположительно местного происхождения.
Мечи в основном двулезвийные, богато украшены серебряной плакировкой. Из археологического материала Каупа и Ирзекапиниса нам известны типы R, T, W, X, V (по Я. Петерсену). Многие экземпляры были привезены в Пруссию из Скандинавии и франкских государств. Наглядным примером такого импорта является меч типа V (по Я. Петерсену) из кургана К2 Кауп c клеймом +ULFBERHT+ (рис 12). Ножны мечей украшались бронзовыми наконечниками с изображениями кречета, который, судя по всему, являлся символом прусской дружины.
Защитное снаряжение прусского дружинника кроме редких шлемов восточноевропейского и, возможно, скандинавского происхождения дополнялось круглым щитом (рис.13). Подтверждение этому мы находим в археологическом материале Каупа. Средний диаметр щитов викингов – 80-90 см. Щит был изготовлен из одного слоя досок, мягких пород древесины, скрепленных между собой. Средняя толщина доски составляла 6-10 мм (Beatson P., 2000). Дополнительную прочность придавали умбон, рукоять и обшивка края. На некоторых щитах из Бирки было лицевое покрытие из тонкой кожи, а некоторые ранние щиты были покрыты ее с обеих сторон. В центре щита делалось круглое отверстие, которое закрывалось полусферическим железным умбоном, диаметр которого составлял около 15 см. Железо на куполе было довольно толстым (3-5 мм), хотя поля были тоньше. Обычно умбон прикреплялся железными гвоздями (заклепками), острия (концы) которых были либо загнуты, либо расклепаны с обратной стороны щита.
Обычно умбон прикреплялся железными гвоздями (заклепками), острия (концы) которых были либо загнуты, либо расклепаны с обратной стороны щита (по данным Ассоциации «Гардарика»).
В результате проведенного исследования мы пришли к выводу, что, прусский дружинник Х века мало отличался от скандинавского, однако сочетал в себе также балтские и кочевые черты. В прилагаемом рисунке (рис.14) представлена реконструкция внешнего вида прусского дружинника по материалам могильников Кауп и Ирзекапинис.
Список литературы:
Дацыков И. Реконструкция костюма ремесленника из Старой Ладоги X века // Реконструкция костюма средневековья. Сборник материалов XIV Международного фестиваля «Зиланткон-2004». Казань: 2005. С. 7-15.
Кулаков В.И. Пруссы (V-XIII вв.). М.: «Геоэко», 1994. 438 с.
Кулаков В.И. Ирзекапинис\\ Stratum plus, №5. Спб.: Кишинев, Одесса. 1999. С. 211-273.
Кулаков В.И. Раскопки поселения и могильника эпохи викингов Кауп. 1956-2004 гг.\\ Балто-славянские исследования. XVII. Сборник научных трудов. М.: Индрик, 2006. С. 413-458.
Материалы сайта Ассоциации Гардарика.
Материалы сайта клуба исторической реконструкции «Кауп».
Beatson P. The «Viking Shield» from Archaeology.\\ материалы сайта. 2000.
Kirpicnikov A.N. Connections between Russia and Scandinavia in the 9th and 10th centuries, as illustrated by weapon finds. Varangian problems. Scando-slavica. Supplementum. I. Copenhagen, 1970, p. 50-76.
